может попробовать на Зубатике поехать?
– Ты умеешь объезжать герувинов? – поинтересовался я.
– Нет. Но ты же…
– Я тоже не умею. Все, давай запрыгивай, —прекратил я пререкания, поворачиваясь спиной к девушке.
– Что ты задумал? Ты шутишь?
– Давай прыгай. Ну! – девушка забралась мне на спину, я ухватил ее за бедра. – Держись крепко. Побежали.
– Это потому, что я медленно бегу? Да?
– Все молчи. Все объясню потом. Тренировка у меня такая.
– Так бы и сказал. Я бы с утра тебе на спину забралась бы и тренируйся на здоровье, – рассмеялась Милёна.
Я наложил на себя руну скрыта, влив туда максимум энергии, и припустился бегом. Выбирал звериные тропы и свободные от кустарника и упавших стволов места. Наконец, мне удалось войти в режим ускоренного бега. Милёна пискнула и вцепилась в меня. Я поднажал еще. Девушка была нетяжелая, сидела крепко, так что бежать было вполне комфортно. Видимо, она что-то кричала, я же слышал низкочастотное гудение. Воздух был вязкий, и мне казалось, что все силы я трачу именно на преодоление сопротивления воздуха. Стало тяжело дышать. Сосредоточился на дыхании и выборе дороги.
Вдох-выдох… Вдох-выдох… Справа заметил тень, перевел взгляд туда. Ёма—ё! Зубатик бежал практически рядом, лишь иногда огибая труднопроходимые для него места. Ай да молодец! Вот так зверь!
Продержавшись в таком темпе минут пятнадцать, постепенно перешел на обычный бег.
– Все, гонки окончены, – проговорил я, ссаживая Милёну. Пока я делал несколько упражнений на дыхание, она неподвижно сидела, там где слезла. Я уж забеспокоился:
– С тобой все в порядке?
– Да, все хорошо, – отозвалась девушка подняв на меня глаза. От нее волнами шел восторг, непонимание, удивление и еще что—то, – здорово! Неожиданно, но так здорово. Покатаешь меня еще?
– Ага, щас, только шнурки поглажу, – ответил я.
– Саша, ну зачем ты так?
– Это была вынужденная мера. Про это никому не слово. Понятно?
– Про что именно? Про то, как ты бегаешь?
– И про это тоже. – Зубатик ходил кругами вокруг нас. – Представляешь, Зубатик не отстал! Я уж думал все, не найдет он нас. А он как припустился…
Герувин почувствовав, что говорят про него, и, мотая головой, подошел ко мне. Я потрепал его по холке:
– Молодчина! Умница! Хороший конь, – и обращаясь к Милёне, – ну что пошли?
Она чмокнула меня:
– А может все-таки, еще разок??
– Перебьешься, – попытался я дать ей подзатыльник. Девушка ловко увернулась.
Мы двинулись по звериной тропе.
– На каком языке ты разговариваешь с Зубатиком? Ты знаешь язык герувинов?
– Вроде не знаю, – почесал я затылок, – на русском. Это мой родной язык.
– Красивый, научишь меня?
– Можно попробовать, – сказал я, – только в другой раз…
– Знаешь, когда ты просто так ходишь, у тебя аура обычного человека. Даже дара в тебе почти не видно. А когда ты начал