Лора.
– Я и так на корсет согласилась, только не затягивай туго, не хочу стонать от боли, – закатила глаза Эмили.
– Но… мисс, какие у меня будут рекомендации, если вас увидят в таком неподобающем виде! – попыталась Лора зайти с другой стороны.
Эмили тяжело вздохнула, но не поддалась. В корсете и в сорочке все равно было жарко и тяжело ходить, теперь она понимала Кейт Уинслет, которая ненавидела костюмированные мелодрамы.
Эмили взглянула на себя в зеркало: Лора накрутила ей на голове какие-то жуткие кудряшки, которые делали ее похожей на старуху, а с этим бледным платьем она сливалась. Эмили хоть и не обладала вкусом и не знала модных премудростей, как ее сестра, но если и она видела этот ужас, значит, все было совсем плохо.
Поморщившись, Эмили вышла из комнаты и спустилась в столовую, где уже расселись ее новоиспеченные родственники. Пахло свежей выпечкой и сладостями, из открытого окна доносилось пение птиц. И, как и следовало ожидать, ее неполный наряд заметили: мачеха метнула в нее грозный взгляд, а Маргарет презрительно поморщилась.
– Что это… Дорогой, она совсем из ума выжила, – охнула Мария, прикрывая рот рукой и обмахивая себя веером.
Эмили буквально брякнулась на подставленный стул, смахнула рукой яблоко и, по привычке потерев его о бедро, смачно откусила кусок. «Папенька», глядя на это, открывал и закрывал рот, повторяя, как заведенный:
– Эм-Эмма… Эмма, что это…
– Жара, – вздохнула Эмили.
Она могла вести себя и приличней, но не бросить им такой вызов было выше ее сил.
– Это не повод себя так вести… – Мария продолжала картинно вздыхать.
– Немедленно оденься! – Эдвард попытался придать голосу угрожающие нотки.
– Я одета, – пожала плечами Эмили – ей это казалось веселым. – Платье есть, белье есть, что еще нужно?
Эдвард шумно вздохнул и побледнел, как будто в жизни о таких вещах не слышал.
– Ты с каждым днем становишься все глупее и дурнее, – с умным видом выдала Маргарет, положив салфетку себе на колени.
– А ты, я смотрю, становишься каждый день все раскованней и раскованней, – скривилась Эмили, глядя на кузину. – Не боишься, что за спиной будут шлюхой называть?
Мария вскрикнула, почти завалившись на кресло. Эдвард ринулся к ней, а Маргарет вскочила на ноги, ее кожа покрылась красными пятнами от гнева.
– Да как ты… как ты смеешь?! – взвизгнула она.
– Да все видели, как ты своими сиськами терлась об Моргана на качелях, – Эмили широко улыбнулась. – Думаешь, прислуга слепая?
Мария лишилась чувств, и Эдвард с двумя слугами принялись помогать ей прийти в себя. Эмили насмешливо наблюдала за творящимся цирком, а Маргарет предпочла покинуть столовую, громко хлопнув дверью.
– Слив засчитан! – крикнула ей вслед Эмили, щелкнув пальцами. – Обожаю семейные завтраки.
***
Не то чтобы Эмили любила начинать утро со скандала, но тут она не сдержалась. Этим двум кобрам бы в театр: корчить из себя