обрыв, скрывающийся в дымной водной пыли. Из воды торчали острые камни, мимо проплывали обломанные коряги и ветви деревьев.
Больно ударившись об очередной валун, я, срывая ногти и обдирая кожу на пальцах вцепилась в скользкий, поросший мхом и водорослями выступ обломка скалы. Поток остервенело тащил меня к водопаду. Огромная разлапистая ветвь сильно хлестнула по лицу, оставляя кровавые потеки на шеках. Пальцы ослабли и поток радостно подхватив меня заспешил к обрыву. Барахтаясь из последних сил, захлебываясь в мутной воде я, насколько могла выбросила свое тело из воды, глотнув пахнущий деревом и почему-то мокрой известью воздух закричала и открыла глаза.
Лучик солнца нашел лазейку в плотно задернутых шторах и весело плясал по махровой простыне. Я потянулась, с облегчением переводя дух. Это был всего лишь кошмар. Ночь унеслась в небытие, как и водный поток, вот только звук шипения и бульканья почему-то не прекращался.
Осторожно выбравшись из постели, я вышла в прихожую. Запах мокрой извести усилился. Поводив носом по сторонам, я направилась в ванную, открыла дверь и остолбенела. Мелкая водная пыль, плюясь и фыркая вырывалась из вентиля, который перекрывал трубу с горячей водой и оставляя грязные ржавые лужи на полу, просачивалась к соседям.
– Кеша! У меня ЧП! – почти кричала я в трубку.
– Манюнь успокойся, сделай глубокий вдох, потом выдох. Сделала?
– Да, – послушно задышала я.
– Теперь рассказывай.
Выслушав мой сбивчивый рассказ про водопад и про ветки, и камни, и наконец, злосчастную трубу, Кеша нажал отбой. Ровно через десять минут он стоял в дверях с сантехническими приспособлениями.
– Надо перекрывать воду в подвале, – оглядев мутный поток, низвергающийся из крана, констатировал он.
– Кто же нас туда постит? Сегодня же воскресенье!
– Будем звонить в аварийку, – мудро изрек сосед.
Ждать пришлось не менее часа, но вот суровый дядечка, в рабочей спецовке открыв заветную дверь в святая святых распределения воды, с которой почему-то долгов, возился спустился вниз. Будучи настолько же любопытной насколько и трусихой я, крепко держа Кешу за руку последовала за ним.
На последней ступеньке лестницы валялась куча какого-то тряпья. Сантехник зло выругался про бардак на участке и пнул его ногой. В следующую секунду мы услышали отборный мат, сам же мужчина пятился назад. Втиснув нос между его плечом и стеной, я старалась разглядеть причину такого отборного «французского». Когда же мне это удалось визг сотряс стены нашего дома от основания до кончика крыши.
Грязная кукла оказалась девочкой неопределенного возраста. Худенькая фигурка была одета в школьную форму, покрытую большими бурыми пятнами с огромной рваной дырой посреди груди. Светлые волосы, испачканные в подвальной пыли и паутине, закрывали мертвое лицо.
В следующий момент ноги у меня подкосились, и я начала оседать на грязные ступеньки.
Глава 2. Опять вляпалась!
– Нет, ответь мне только на один вопрос, – бушевал Полежаев. – Где ты только их берешь?
– Кого? – не сразу поняла я.
– Трупы! Вот кого!
– Да что же я их по городу специально что ли раскладываю? – возмутилась я.
– Знаешь ли, очень похоже на то! – Анатолий зарыл пятерню в свои густые темные волосы, яростно сверкая на меня глазами. – Казалась бы ну трубу прорвало, ну с кем не бывает! Так ведь нет! И тут она в труп вляпалась!
– Мы же не специально, – постарался защитить нас Кеша.
– Еще бы вы специально это сделали!
Толя уже привычным жестом сдвинул наваленный на журнальном столике бардак в виде ручек, карандашей, мятых фантиков от конфет и бумажных салфеток. Сморщив нос осуждающе посмотрел на грязные чашки с остатками чая, оставшиеся после вчерашнего просмотра душещипательного сериала. Аккуратно положил на освободившееся место планшет с чистым протоколом и приступил к опросу.
– И так, фамилия имя отчество, – монотонно начал он.
– Можно подумать ты не знаешь, – огрызнулась я. – Покатнева Марина Вячеславовна, не замужем, детей нет, живу одна, ой нет вот кот ещё со мной. Рост метр шестьдесят три, вес пятьдесят семь кэгэ, глаза голубые, волосы темно-русые. Не женщина, а мечта поэта!
– Брось кривляться, – вспылил лейтенант.
– Это у нее нервное, – хохотнул Кеша.
– Так дальше ты, – Толя ткнул в Иннокентия.
– Базыкин Иннокентий Львович, – представился тот, – Рост вес озвучивать?
– Перебьюсь, – фыркнул Полежаев.
Далее пошли обычные вопросы при каких обстоятельствах мы нашли убитую девочку, когда, где, с кем. Мы старались отвечать как можно подробнее. Но некоторые вопросы поставили нас в тупик.
– Ты знала убитую? – задал Анатолий очередной вопрос, поворачиваясь ко мне.
– Нет, не знала, не уверена, – запнулась я в замешательстве.
– То есть? – Толя приподнял