Акламин еще раз пробежал глазами по листу бумаги, лежавшему перед ним, с пунктами плана, написанного убористым почерком, с намерением собрать у себя оперов. Но тут на столе зазвонил стационарный телефон. Аристарх поднял трубку. Произнес:
– Слушаю. Акламин.
В ответ раздался сипловатый, словно простуженный, голос:
– Послушай, опер, ты бы не вмешивался в мои дела! Мы сами с Корозовым разберемся!
Сразу узнав голос новоявленного «дядюшки», Аристарх не стал спрашивать, кто говорит. Не сомневался, что на этот вопрос ответа не получит. Но бесцеремонность преступника поразила. Между тем, он, стараясь раскрутить его, спокойно спросил:
– Ты предлагаешь мне договориться или ставишь условие?
– С полицией я никогда не договариваюсь, – прозвучало в ответ. – У меня к вам один подход: пуля в лоб. Но про тебя молва среди братвы, что ты честный мент. Белая ворона среди стаи коршунов. А белые вороны, как известно, в Красную книгу занесены. Я предпочитаю беречь полезную флору и фауну.
– У тебя же совсем другая роль по жизни, – сказал Акламин, напрягая мозг, чтобы выудить хоть какую-то полезную информацию.
– Жизнь часто меняет наши роли, – не согласился голос в телефоне. – Сегодня я – человек, а завтра – святой. Сегодня ты – святой, а завтра – человек! Все просто, даже слишком. Я помню об этом всегда. Поэтому и забочусь о флоре и фауне вокруг меня.
Кто-то открыл дверь в кабинет, спрашивая разрешения войти, но Аристарх резко махнул рукой, требуя тишины. Дверь закрылась. А он в трубку сказал:
– Я вижу, ты не глупый человек.
– Хорошо видишь, опер! – разнесся смешок в ответ. – Верно говорят, глубоко копаешь.
– Что ты хочешь от Корозова? – спросил Аристарх. – Какие претензии у тебя к нему и к его жене? И зачем выкрал из морга трупы?
Ответ был жестким и нагловато-требовательным:
– Я же сказал тебе, опер, не вмешивайся в мои дела!
Но Акламин не спустил это на тормозах, твердо отрубил:
– Ты же понимаешь, твоя просьба невыполнима! Я – полицейский! Я обязан защищать людей от тебя и таких, как ты!
– Как знаешь, опер! – опять грубо выдала трубка. – Только это не просьба. Я тебя предупредил. Моя совесть чиста. И если что-то с тобой произойдет, то люди меня не осудят.
Чувствуя, что на другом конце преступник готов отключить телефон, Аристарх опередил его желание. Попросил:
– Погоди. Еще один вопрос.
После короткого молчания, голос откликнулся:
– Я не на допросе, опер, чтобы на твои вопросы отвечать. Но уважить твою просьбу могу. Если ты уважишь мою!
Мозг Акламина работал на пределе. Стараясь удержать разговор и получить ответ, обходя острые углы, Аристарх сказал:
– Твои дела меня не интересуют. Но защищать семью Корозова от тебя я обязан и буду!
Молчание в трубке продлилось дольше обычного, и, наконец, голос на той стороне выдал:
– Пусть