встречи немолодой и абсолютно безликой НПС и моего деда плавно переросла в рассказ о приключениях престарелого паладина, знавшего сотни стихов и историй. Ничего, кстати, захватывающего. Затем история плавно перетекла в сказание про обретение детей, причем как-то резко, прямиком с улицы. На этой восхитительной ноте, к нам на кухню как раз и пришли двое ребятишек – Роман Плоник, мальчишка лет тринадцати, худой и со слегка придурковатым лицом; а также девочка Люси Доню лет восьми, показавшая свой интеллект уже когда заметила меня и дико испугалась. Марианна отвлеклась на них лишь на секунду, чтобы дать команду Роману принести с огорода несколько картошек и морковь. А пока малолетний работник выполнял приказ, она продолжила рассказ не переставая срезать куски мяса от здоровенного кабана. Суть ее слов все больше уходили в ненужные дебри, в сторону описаний их любви и путешествий, а затем и к строительству этого самого домика. Мой дед возвел его своими руками, и со своими друзьями из дома престарелых, что забыли о товарище, когда он не смог выплатить им все, что обещал вернуть. Дом оказался приобретением более чем дорогим, и дед не потянул его финансово, что логично. Влез в долги, нанимался в ближайшем городе на самые разные работы, сливал понемногу пенсию, но при этом всегда улыбался и вечерами ждал меня с Марианной на крыльце или в саду.
Грустная какая-то история. Или она должна быть таковой. Странно, но услышь я ее год или два назад, наверняка бы расплакался. Сейчас же я все выслушал как некто посторонний, кто и не думал пропускать историю через сердце и душу. В моей голове уже давно были чужие мысли, точно не принадлежащие Евгению, сидящему в тюремном Саркофаге.
Ближе к концу истории, когда Марианна уже разливала свежий мясной суп по тарелкам, всеми силами стараясь не замечать меня, ко мне подошла Люси и потыкала мою ногу пальцем, после чего потрепала шерсть на бедре. Странно, но ее прикосновения я даже не ощутил.
– А ты кто? – наконец спросила она, закончив трогать меня.
– Я? – честно говоря, я не хотел пугать ребенка, но говорить что-то надо было. – Я Евгений, внук Владимира.
– Папы? – она спросила это легко, с интересом, но при этом словно гвоздь мне в глаз забила, так меня это слово кольнуло, прямо до глубины души. Мой дед был ей отцом…
– Да, – твердо ответила Марианна и, обернувшись, посмотрела прямо мне в глаза. – Это его внук…
Договорить она не успела, так как кто-то легко, но настойчиво постучал в дверь. Марианна при этом закатила глаза, очевидно подумав, что со мной может прийти только такая же образина. Роман решил дверь открыть. Люси проигнорировала произошедшее. И только я один, знал, что кто бы ни был с другой стороны двери, его сердце давно не бьется, и этот некто слишком уж явно пахнет Смертью, а точнее не смертью, а той тварью, что даже ее обманула – Люциллой…
Неужели они так быстро меня нашли…
* * *
– Это здесь, – уверенно и даже немного горделиво произнёс Эдвард, показывая Пандоре старые руины