Позвонила начальнику зоны «А», чтобы та показала и рассказала суть должностных обязанностей. Объяснила, как туда пройти, куда повернуть, чтобы добраться.
На территории воздух более насыщен странным запахом, не поддающимся определению. До назначенного места пришлось идти часть пути по дороге среди леса, но от этого воздух не особо посвежел. Прошла ещё две проходные. Путь от первой, главной проходной до третьей занял двадцать пять минут.
Навстречу мне шла худощавая женщина. Не знаю, сколько ей лет, но выглядела явно за шестьдесят, возможно, даже ближе к семидесяти. Повела в «домик». Оттуда пахнуло специфическим запахом, точнее смешение запахов: цыплят, а у них есть свой запах, их помёта, опилок, комбикорма и, возможно, ещё чего-то. Открыла дверь в центре «холла» и предстало огромное прямоугольное помещение, где рядами висят какие-то устройства, как потом узнала это поилки и кормушки, а между ними всё пространство занимали цыплята. Казалось необозримое количество и все устремили взгляды на тебя! На голоса к открытой двери помчалась вся масса пернатых: тысячи и тысячи! Как же туда входить? Они так плотно столпились, что ногу поставить некуда! И ещё оттуда пахнуло жаром или мне показалось после мороза…
Да, начальник, Вера Петровна не скрывала, что работать здесь тяжело, что надо мыть кормушки и поилки, в первые девять суток жизни цыплят надо сыпать комбикорм вручную, к тому же каждую смену рассыпать опилки. Только она не сказала насколько это всё тяжело. А перечисления не показались такими уж тяжкими. Вера Петровна не дополнила, что вручную надо перенести комбикорма не десятки, а сотни килограммов в суточную рабочую смену; рассыпать десятки килограммов опилок; чтобы помыть поилки, слить из них загрязнённую воду с лекарством или витаминами и очистить кормушки от опилок и помёта придётся нагнуться минимум шесть сотен раз и всё это при температуре в лучшем случае около трёх десятков градусов, когда цыплята подрастут, а первые дни температура составляет в среднем не менее тридцати одного с половиной градуса.
Что же понять можно, работников не хватает, что при такой малой зарплате и подобных условиях труда не удивительно, поэтому, мол, пусть хоть кто-то и хоть сколько поработает, тем самым облегчит труд другим.
Трудности меня никогда не пугали, и на этот раз решила поработать, но, если для организма станет опасно, то, конечно, уйду.
На обратном пути, когда возвращалась в отдел кадров, сзади услышала шаги. Двое рабочих обогнали меня, они несли лопаты. Один из них куда-то свернул и быстро потерялся из вида. Другой, намного старше, лет около семидесяти или и того больше (замечу, что работники физического труда здесь выглядят старше своих лет, поэтому трудно определить истинный возраст) почти поравнялся со мной и оказался любопытным и разговорчивым. Не могу привести весь диалог полностью, потому что его речь большую часть составляли нецензурные слова.
После того, как он услышал ответ на свой вопрос: «Куда устраиваешься?» издал такой возглас, который выражал не только неодобрение, но и предупреждение