область. На вопрос Эристо-Вет: а чем же так страшны эти самые… как их там… флюктуации? – старый синх спокойно ответил:
– В поврежденной области невозможен обратный переход. И еще – попавший в поврежденную область может навсегда остаться там. Флюктуации дурно влияют на разум, запомни это.
«Вляпалась, вляпалась!» – Эристо-Вет уже бежала по улице, обратно к гостинице. А зеленая изморось, словно почуяв добычу, торопилась следом. Слизью потели дома, оконные стекла, земля… Даже сама луна, казалось, сочится гнойной зеленью.
Ийлура обернулась – и припустила во весь дух. Пусть, побери ее Шейнира, она вывалится обратно в комнату темной жрицы, пусть ее попытаются схватить – все это сущий пустяк… Она метнулась к знакомому зданию, но тут же отшатнулась и, свернув в проулок, рванула дальше. Вывеска «Добро пожаловать» сверкала изумрудными бисеринами.
Эристо-Вет бежала, не оглядываясь. Носок башмака запачкался в светящейся слизи, и это значило – столь любимая Альбрусом флюктуация следовала по пятам и дышала гнилью в затылок. Впереди замаячили северные ворота Альдохьена; ийлура устремилась к ним, как будто там, в лесу, ее ждало спасение.
«Быстрее, быстрее!»
Бултыхающаяся в груди ледышка страха сбивала дыхание; ей, повидавшей многое ийлуре, хотелось закричать – и проснуться. Чтобы обнаружить себя в мягкой постели и желательно не одной, чтобы шепотом рассказать другу страшный сон…
Она все-таки обернулась.
То, что осталось за спиной, и то, что было отражением живого Альдохьена в зеркале потустороннего мира, расплылось, вздулось единым светящимся пузырем. Не осталось ни домов, ни оград – все сливалось, закручивалось спиралью, в центре которой – как померещилось Эристо-Вет – чернел провал. Точка пустоты, из которой на мертвый мир взирало голодное, пожирающее все на своем пути ничто.
– Шейнирово царство! – ийлура, с трудом переставляя ноги, заставила себя сдвинуться с места.
Шаг. Еще шаг. Прочь от мерзкого, зеленоватого света; прочь из этого постылого мира, где даже вода имеет вкус пепла…
Мостовая на несколько локтей впереди нее покрылась испариной. Воздух загустел, стал похож на холодный кисель, и каждый вдох давался все тяжелее. На глаза навернулись слезы. Провались все к Шейнире, неужели она так и завязнет в этом гниющем волдыре?!!
Отчаяние придало сил.
С хрипом выдохнув прогорклый воздух, Эристо-Вет рванулась к воротам; ударила всем весом в деревянную створку. Хруст ломаемых гнилых досок – и она кубарем летит в кромешную тьму.
Потом была злая, до искр перед глазами, боль в виске. Чья-то сильная рука подхватила ее под локоть и потащила. Все вперед и вперед, дальше от Альдохьена – который перестал существовать, обратившись в сияющий зеленью нарыв на теле приграничья.
… – Флюктуации, – ийлур пожал плечами, – я заметил, что все ушли отсюда. Тени боятся этого, хотя вреда нам никакого.
Эристо-Вет, потирая висок, со все возрастающим изумлением рассматривала столь