ли. Магазин на десять патронов был заполен под завязку. Снова звериный вой, теперь гораздо ближе, теперь совсем рядом. С куском оторванной кожи на лбу, слипшимся горлом, огромным и выглядевшим таким бесполезным карабином наперевес, он оперся спиной о борт УАЗика и судорожно пытался сообразить, что же ему делать. Но мысли лихорадочно кружились в голове, как рой растревоженных пчел.
И тут, в ставшей за короткие минуты непроглядной, таежной тьме он увидел сверкающие, налитые кровью глаза хищника.
«Это не волк, – пришла ужасная догадка, – это чудовище из деревни. Я видел эти глаза там, за забором».
(мягкие пальцы паники легким массажем прошлись вдоль позвоночника)
Из-за деревьев появились еще одни страшные глаза. Семен развернулся и увидел целое море сверкающих голодных глаз
(мягкие пальцы схватили за горло, и став стальными, сдавили так, что невозможно стало дышать).
Зверь шагнул из черноты леса, теперь Семен мог разглядеть его. Волк был огромен, из пасти выглядывали острые желтые клыки, с клыков капала слюна. Падая, она с шипением разъедала траву.
Преодолевая панику, сдавившую горло. Борясь со слабостью в руках. Забыв о кровоточащей ране. Глядя прямо в жуткие глаза приближавшегося зверя, Семен поднял ружье. В конце концов, он был отнюдь не трусом.
До хищника было не больше пятнадцати метров, Семен мог почувствовать вонь из разинутой уродливой пасти. Грохот выстрела заглушил страшный вой. Волк остановился на бесконечно долгое мгновение, глядя прямо в глаза стрелявшего, а потом снова двинулся на него. Семен выстрелил снова, зверь продолжал двигаться. На негнущихся ногах человек начал отступать, судорожно давя на спуск карабина. Выстрелы гремели один за одним, не принося желаемого результата. Этого не могло быть. Патроны были набиты крупной дробью, до цели было всего с десяток метров. Пусть, он не был лучшим стрелком в деревне, но с такого расстояния он просто не мог промахнуться. Тем не менее, он видел, как зверь, абсолютно невредимый, неотвратимо движется на него.
Он был уже совсем рядом. Семен мог разглядеть вытянутую морду, изуродованную здоровенным шрамом, мог сосчитать желтые клыки в разинутой пасти. Он продолжал давить на спуск, но после еще двух громких хлопков, карабин молчал.
«Патроны! Кончились патроны!» – простая мысль лишила беднягу последних остатков мужества и рассудка.
Изо всех сил он швырнул в чудовище бесполезный карабин и бросился бежать. Боковым зрением он видел сотни теней, выскользнувших из чащи и устремившихся следом. Он так и не понял, что они существовали только в его воображении. На самом деле зверь был один. Но этот зверь действительно устремился вслед за ним. И двигался он гораздо быстрее человека…
Отвратительное ощущение слипшегося горла было последним впечатлением Семена Полоцкого от этой, полной самых странных поворотов, жизни.
Глава 2.
1.
Вестибюль одного из тех величественных зданий на Уолл-Стрит, которые так любят голливудские режиссеры,