потрясающе! – воскликнула она, чудесно блестя глазами. – Прямо на глазах у нас разыгрываются волнующие драмы. И первая из них: наш Серж-Нарцисс начинает охмурять эту Жанну № 2.
– Он не слишком-то стесняется, – кивнул я, – как, впрочем, и Жанна № 2, которую ты сравнила с богиней любви Афродитой. Так что все развивается вполне по сюжету: Афродита изменяет, Гефест ревнует.
А бедняга Димос действительно ревновал: бледный, как смерть, с иссиня-черными волосами и бородой, с черной пропастью глаз, он неподвижно сидел на своем месте, то и дело наливая в бокал вина и тут же его осушая его, словно парня мучила нестерпимая жажда.
Музыка звучала почти без перерыва; кто-то танцевал, кто-то болтал, просил автограф у Томми и Дины или поглощал аппетитные блюда. Интересный нюанс: в определенный момент Жанна и Аглая, по-видимому, отметившие взаимное сходство и ощутив своего рода родство, какое-то время весело болтали под винцо у огромного окна, за которым к тому времени уже сияли огни вечерних Афин. Одновременно Димос вдруг решил исповедаться перед Васой: оба сидели рядышком за столом, и мрачный кузнец возбужденно что-то бубнил своей визави.
… – Смотри-ка, новые подружки отправились вместе в туалет. Надеюсь, в них не проснулся дух древнего Лесбоса?
Дина сообщила мне эту новость на волнующих виражах очередного танца, когда моя голова на полную катушку кружилась от счастья. Я обернулся, но поймать момент входа девиц в туалет не успел, ограничившись хмыканьем.
– Мне кажется, мрачный Димос гораздо терпимее отнесся бы к лесбийским изменам жены, чем к ее флирту правильной ориентации.
Волшебная карусель нашего танца, с ума сводящий смех Дины, ее чудесные глаза цвета тающего шоколада…
И вдруг – новая яркая картинка, которую в очередной раз открыла передо мной моя любовь – призывно хохочущая Аглая неожиданно оказалась в объятьях Старого Лиса. Отец галантно вел ее в танце, весьма легкомысленно опустив руку чуть ниже девичьей талии.
– Ну вот, твой отец охладел к Жанне, но не к рыжим женщинам, – с веселым смехом констатировала факт Дина. – Мне интересно, куда смотрит грозный бог Гефест? Афродита вот-вот ему изменит!
А Гефест-Димос смотрел как раз на свою супругу – на ее спину с дерзкими руками отца. Сам вид ревнивца внушал каждому невольный трепет: прямо на столе перед ним лежали намертво сжатые в кулак руки, правая бровь нервно дергалась, а черные глаза, казалось, извергали пламя.
– О, боже! Как бы все не завершилось жутким убийством! Лучше бы твой отец благоразумно вернулся к дурочке Жанне…
За танцующими, кроме Димоса и нас с Диной, наблюдали и многие другие: хмурившаяся Васа, любопытный и добродушный Томми Дорсэ, а также прекрасная Елена, на лице которой змеилась нехорошая улыбка.
– Как хочешь, но я готова поспорить, что между твоим отцом и Еленой