правителем автономной Украины, – пояснял выбор Кремля М. Покровский, – и в то же время признаться, что без московской поддержки ему не усидеть»[116]. Позже Москва встала перед выбором между отстранением от власти «обанкротившейся украинской аристократии» или «банкротством украинского государства». Москва выбрала первое, встав на очередных выборах за представителя казацких низов – Брюховицкого[117].
Хмельницкий сам просил войск царских с Украины не уводить. Мало того он запросил от русского царя Алексея Михайловича еще и установления жалования казакам, которое в сумме выливалось в 1,8–1,9 млн. золотых – более половины годового бюджета Польши того времени – или около 400 тыс. российских рублей[118]. В то же время максимальные доходы России с Украины в «страшные времена» петровской Малороссийской коллегии не превышали 130 тыс. рублей…» Т. е. свобода Украины и ее лояльность по отношению к Москве обошлась бы последней еще и в ежегодные затраты, только в виде дотаций, в размере 8—10 % государственных доходов[119].
Кризис на Украине, с которым столкнулась Москва, и в котором уже «потонуло польское владычество», «имел своей причиной брожение казаков, во всех областях и при каждом режиме этот элемент положительно не подчинялся никакой дисциплине… Применение к этой стране общих правил, – приходил к выводу К. Валишевский, – является бессмысленным. По своему географическому положению и по своей исторической формации она стояла вне всякого шаблона… Конфликт был неизбежен между этим хаотическим миром и всяким правительством, которое стремилось бы подчинить его закону, каков бы он ни был»[120]. Особенности украинского казачества, как отмечает И. Васильев, были порождены примером самой польской шляхты, для которой культ свободы был самоценной: «Он не желал терпеть навязанных извне ограничений»[121].
Скинув, с помощью Москвы, польское владычество и став незалежной, «эта страна, с переворота, произведенного в ней Богданом Хмельницким, находилась, – по словам С. Соловьева, – в долгом межеумочном, переходном состоянии, условливавшем, как обычно это бывает, сильные смуты. Не могши быть самостоятельной, она хотела поддерживать свою полусамостоятельность; но эти полусостояния, ни то ни се, приводят всегда к печальным явлениям. Малороссия представляла хаос, борьбу элементов (discordia semina rerum): гетман, ставши из войсковых, казацких начальников правителем целой страны, стремился к усилению своей власти; старшина и полковники хотели быть так же полновластными господами, жаловать и казнить, кого хотят; стремились стать богатыми землевладельцами и земли свои населить крепостными крестьянами, в которых обращали вольных казаков; последние волновались, особенно подущаемые из Запорожья; города жаловались на притеснения полковников. Все были недовольны, все слали жалобы, доносили друг на друга в Москву; а когда государь, вняв этим жалобам, предпринимал какие-нибудь меры, то поднимались опять вопли, зачем Москва вмешивается.