служб. Луч фонаря медленно блуждал по стенам, потолку и полу общего коридора, выхватывая фрагменты страшных разрушений. Оказывается, гермодверь была замурована снаружи стеновыми панелями, сорванными моим выходом «в свет», теперь они уродливо топорщились, дополняя общую картину разрушений. Быстрее одеваю шлем химзащиты.
– Так, без паники! – скомандовал я себе, – Если мне не изменяет память, то в восточном крыле располагается центральный пост наблюдения, то есть главный штаб этого бункера.
«Направо или налево?» – я пошел, кажется правильно – направо.
Свечу по стенам, в надежде, что на них уцелели какие-нибудь указатели. Так и есть! Пластиковая дощечка со стрелочками, которые раньше светились. Итак, стрелка WC, Exit, стрелка ROOMS и наконец, стрелка HQ (штаб) – поздравляю, я выбрал верное направление!
– Черт! – гермодверь с надписью HQ в конце коридора оказалась заперта. Мой голос прозвучал глухо и низко во тьме покрытых пылью стен.
Что делать? Пойду поищу что-нибудь интересное в других помещениях.
Чувство голода начинает нарастать, перехватывая спазмами живот, мешает идти. Прорезиненная ткань костюма абсолютно герметична и скоро я чувствую себя как после горячего душа, но снимать в этом жутком подземелье свою единственную одежду нет никакого желания.
Затхлый воздух коридора проникает даже через респираторный фильтр химзащиты, облачка пыли, взлетают из под толстых резиновых подошв и невесомо замирают в луче моего фонаря. А ведь когда-то здесь было весело и светло, по коридорам сновали серые комбинезоны и белые халаты, скрывавшие под собой тела техников и врачей, а у двери штаба и лифта всегда стояли, расставив ноги, строгие морские пехотинцы, из стеновых динамиков играла негромкая музыка, прерываемая объявлениями для персонала. А сейчас?.. Приглушенные звуки шагов и грохот сердца в ушах – единственная музыка, сопровождающая мои поиски. Что же здесь все-таки произошло? Холодный, замешанный на неведении страх начал вползать в мою душу.
– Черт, как есть хочется! – высказался я вслух, что бы разогнать гнетущую тишину коридора, – Думаю, в жилых помещениях должно быть что-нибудь.
ROOMS – это ближайшее от штаба помещение.
Я первый раз споткнулся не о яму в полу, что-то хрустнуло и покатилось у меня из под ног. Я посветил фонарем… О, ужас! Под резиновой тканью мое тело моментально просохло от пота и заледенело от ужаса! Передо мной валялась половинка человеческого черепа, а я стоял прямо в грудной клетке, раздавив чьи то истлевшие позвонки. Я в ужасе выдернул свою ногу из древнего скелета и, сделав неверный шаг назад, уперся спиной в выступ развороченного дверного проема. В свете фонаря мне почудились какие-то тени и я, не в силах сопротивляться нахлынувшему ужасу бросился со всех ног в коридор, ведущий к Карантину, топот моих резиновых сапог отдавался приглушенным эхом от стен, а мне казалось, что кто-то преследует меня. Я добежал