горькопахнущую папиросу.
– Вернулся, вуйлов сын. Подь сюды, – я застыл на месте. – Я сказал, иди сюда!
Я осторожно подошел и получил сильный удар кулаком в скулу. В глазах посыпались искры.
– Ты что, отрыжка бездны, последние мозги растерял? Какого щупальца ты делал на рынке? Почему я должен был все это выслушивать от стражи, а?
Гадство. Похоже, пока Хэнк был в Тытлаге, где-то пересекся со стражниками, и те ему все рассказали. Меня подняли за шкирку и поставили на землю.
– Покажи руку.
Я вытянул правую ладонь, и отчим пораженно уставился на нее:
– Шрамы… как это?
– Тин эспер вылечила меня.
Смачная затрещина прилетела мне по голове.
– Одни проблемы создаешь! А эт че такое?
Хэнк резко отобрал мешочек, который я сжимал в другой руке.
– Э-это мое! – потянулся я, но получил удар в грудь и осел на землю, ловя ртом воздух.
– О-о! – заглянул внутрь отчим. – Ладно, будем считать, что наказание отработал. Иди, тебя там Свен ждет. Завтра возьмешь себе пазов обратно. И смотри, еще одна такая выходка, и отправлю в Пятно ягоды собирать. Понял?
– Да.
Отчим несильно пнул меня.
– Да, тан! Я все понял.
Хэнк скрылся в доме, и я поднялся с земли. Вот тупица! Как я не допер спрятать деньги? Но кто ж знал, что меня поджидать у входа будут? Думал, пробегу быстро к тайнику и спрячу. Даже не посмотрел сколько там! Уж точно больше, чем стоимость двух десятков поеденных пазами кочанов капусты. Натуральный касиозавр!
В целом чувствовал я себя нормально. Будет несколько синяков, ну так не привыкать.
– Где ты шастаешь?! – сходу набросился Свен.
– Хэнк сказал, что с завтрашнего я буду пасти, – ответил я быстро, чтобы не получить очередную затрещину.
– Ладно, разбирайся дальше сам, – бросил сводный брат с облегчением и покинул загон.
Внимательно осмотрев каждого паза, я решил, что следующим днем надо стричь троих. О чем сообщил приемным сестрам, что устало латали чью-то одежку. Те обрадовались. Ведь Врина плохо разбиралась в пазах, а значит можно не особо торопиться со стрижкой, отдохнуть. Даже несмотря на то, что щипцы для стрижки ужасно тугие и тяжелые. И нагоняя от тетки не получить за это. Пожалуй, только это небольшое сотрудничество поддерживало нейтральные отношения с девочками. Они могут сколько угодно лебезить передо мной сейчас, но я отлично помню их издевательства, когда только попал в семью. Можно конечно и обломать им лафу, сказав Врине сколько на самом деле уходит времени на стрижку паза, но портить отношения не хотелось.
Ночью заснул с большим трудом. Боль после лечения накатывала волнами, упорно возвращая в реальность из мутного забытья.
– Хорош дрыхнуть. По заднице опять получишь! – растолкала меня одна из сводных сестер – одним из самых последних.
– Иду, – ответил я, давя зевоту.
– Держи, я собрала тебе на завтрак и обед, – с постным лицом передала мне узелок сестра.
Я кивнул. Похоже, для них