вокруг трупа, похожие на мух, облепивших мертвое тело. Казенсу довелось осматривать три предыдущие жертвы Оборотня, и такого рода опыт мог бы сейчас помочь. И не только потому, что он знал, на что в первую очередь обратить внимание, какие именно действия были характерны для Оборотня; он мог также заметить какие-то новые детали, что-то, позволяющее сделать вывод об изменении способа убийства; скажем, о выборе другого орудия преступления или изменении угла, под которым был нанесен удар.
Что касается Флайта, для него психологический портрет Оборотня складывался постепенно, из крошечных деталей, но именно Казенс мог дать точный ответ, как эти детали стыкуются друг с другом.
– Инспектор Флайт?
– Да?
К нему приближался человек в твидовом пиджаке и с бесчисленным количеством сумок в руках. За ним по пятам следовал констебль. Человек в твидовом пиджаке поставил сумки на землю и представился:
– Джон Ребус. – Лицо Флайта осталось непроницаемым. – Инспектор Ребус. – Вперед выдвинулась рука, и Флайт пожал ее, почувствовав крепкую хватку незнакомца.
– Ах, ну да, – сказал он, – вы только что прибыли, верно? – Он бросил многозначительный взгляд на сумки. – Мы ждали вас не ранее чем завтра, инспектор.
– Прямо на вокзале я услышал по радио… – Ребус кивнул в сторону освещенной площадки. – Так что я подумал: будет лучше, если я приеду сразу, не теряя времени.
Флайт кивнул, напустив на себя деловой вид. На самом деле он пытался выиграть время, продираясь сквозь дебри тяжеловесного шотландского акцента. Один из судмедэкспертов поднялся с корточек и подошел к ним.
– Здравствуйте, доктор Казенс, – сказал он, прежде чем обернуться к Флайту. – Мы тут уже закончили, так что если доктор Казенс хочет… – Флайт взглянул на Филипа. Тот важно кивнул:
– Идем, Пенни.
Флайт собрался было последовать за ними, но тут вспомнил о вновь прибывшем. Он опять обернулся к нему, скользнув взглядом по его лицу и нелепому простоватому пиджаку. Ребус был похож на героя глупого телесериала про детективов. Сказать по правде, он совсем не вписывался в общую картину происшествия на этой столичной дороге в непроницаемой мгле.
– Хотите взглянуть? – великодушно предложил Флайт. Ребус энергично закивал. – Ладно, можете оставить ваши сумки прямо здесь.
Они зашагали вперед, вслед за Казенсом и Изабель.
– Доктор Филип Казенс, – показал Флайт, – возможно, вы слышали о нем.
Ребус медленно покачал головой. Флайт посмотрел на него с таким видом, будто тот встретил на улице королеву-мать и не узнал ее.
– О, – холодно промолвил он. А затем, показав на Изабель, добавил: – А это Изабель Пенни, ассистентка доктора Казенса.
Услышав собственное имя, Изабель с улыбкой повернула голову. От своего спутника она отличалась как солнце от ущербного месяца. У нее было привлекательное лицо: круглое, по-детски наивное, с нежным румянцем на щеках. Высокая, но хорошо сложенная – отец Ребуса назвал бы ее «голенастой».