Знаю, было тяжело со мной. Это называется депрессия, но я буду бороться за нас. Мы – семья. Я тебя никому не отдам!
– Я и не ухожу ни к кому.
– Даже тебе не отдам. Мы справимся. Я обещаю!
Он обнял меня и поцеловал. Я вцепилась в его рубашку и тихо заплакала. Я была счастлива слышать такие слова. Поверила ему. Первый раз за это время увидела в нем желание бороться за нас. Это желание было такое четкое и сильное. Слова любящего мужа и настоящего мужчины. Как по волшебству, эти слова вернули меня к жизни.
Он сдержал обещание – боролся за нас. Меня это окрылило. С новой силой я кинулась в бой помогать ему во всем. Записали отличный рекламный ролик и запустили на телевидении. Организовала для него участие в прямом эфире популярной передачи. Подтянулись пациенты. Предложила провести обучающие вебинары для коллег-докторов. Погрузилась в организацию этого процесса. Вот только его любви хватило на неделю, а его депрессия опустилась на еще более низкий виток. Все крутилось, мы работали, словно рабы. Нам неинтересен был наш труд, но так было надо.
Его настроение пикировало, словно подбитый самолет. На винт этого самолета наматывалась злость, раздражение и новые упреки. И очень скоро и меня прихватил по пути к катастрофе. Вернулись мои ежедневные слезы. Снова погасли краски жизни.
Я отношусь к тем людям, у которых всегда все хорошо. Никогда не ною и не жалуюсь. Всегда улыбаюсь и не гружу своими переживаниями друзей и родных. Даже после нескольких месяцев моей глубокой депрессии никто и не подозревает о ней. Конечно, кроме мужа. От него я не могу этого скрыть. Но о том, как мне по-настоящему плохо, знаешь только ты, моя читательница.
Я всегда была уверена: сложности в жизни присутствуют, но они временные и ведут к еще большему счастью. А сейчас я не вижу будущего, не вижу этого праздника жизни. Либо он далеко за горами, либо я запуталась в тропах и иду по направлению к бездне.
У меня всегда было правило: посмотреть на ситуацию сверху. Я представляю себя со стороны. Затем словно поднимаюсь вверх, вижу себя на земле, рассматриваю капкан, в который попала. Потом взмываю еще выше и осматриваю все вокруг. Вижу, как мелки мои переживания в этом громадном мире и как они ограничены небольшими временными рамками. Затем я смотрю в прошлое, вспоминаю прекрасные события. И потом, глядя в будущее, вижу себя через год. Затем через пять лет. И тут все становится на свои места. Я четко понимаю, как все это неважно, и мне становится легче. А в этот раз иначе. Моя схема не работает. Я словно присосалась к этой депрессивной себе и отказываюсь посмотреть по сторонам, не даю себе разрешение подняться вверх над ситуацией. Не могу взмахнуть и подняться ввысь.
Погрузившись в эти размышления, убираю посуду в посудомойку. Утро. Муж уже на работе, младший в саду, старшие в школе.
– Мама! – с шумом открыл дверь старший.
Я аж вздрогнула.
– Почему ты дома?
– Потому что нет первых двух уроков! Только я и Данил пришли.
– А остальные были в курсе?
– Конечно, в родительском чате, говорят, писали вчера. Ты не видела?
– Ты