дорогая здесь. Старый квартал – очинь престижно. Бизнесмены хотят строить новые дома, большие дома. Старые дома мешают строить новые дома. Тогда бизнесмены нанимают плохих людей, и плохие люди поджигают старые дома. Памятник сгорел – земля свободный. Турецкий бизнес, полный вперед!
Корабль пересекал Босфор. Девушки в драпировках достали камеры, загомонили – казалось, мы идем прямо под киль сухогрузу, который надвигался сбоку. Остальные пассажиры тоже с любопытством смотрели, чем кончится дело. Даже продавец чая поставил поднос и вышел на палубу.
Из трубы вырвался ошметок черного дыма, раздался гудок. Наш капитан прибавил ходу. Сухогруз тоже загудел, у меня даже заложило уши. Все на палубе замерли. На секунду показалось, что столкновение неизбежно, но в последний момент мы проскочили, протиснулись. А там, откуда мы выскочили, теперь двигалась черная стена в ржавых подтеках, высокая и бесконечная.
Когда сухогруз прошел, Азия была далеко.
Мы высадились в Топхане, где у самой воды белел словно точеный или вырезанный из бумаги павильон.
– Мечеть Нусретие. – Мехмед показал пальцем в небо. – Знак победы.
– Над кем?
– Такая история! – Он засеменил впереди, размахивая руками, как будто хотел ухватить пустоту. – Ах такая история! – слышалось из полумрака. – Девятнадцатый век, янычары делать в городе мятеж. Хотел еще деньги, еще власть хотел. Жадный! За что султан Махмуд убивал янычар, пушками убивал.
– Но зачем, зачем?
– Как это? – останавливался. – Столько лет вино, грабеж, разврат. Нихарашё! Столько лет турецкая слава – турецкий позор. Плёхо! Надо смыть позор! Больше нет в Турции янычары. А мечеть есть. Нравится?
Садовая беседка, увеличенная до размеров слона.
– Очень.
Через газон тянулась дорожка. За спиной остался Босфор, сквозь ветки пальм он светился голубым огнем. Быстро темнело. Машины по шоссе уже шли с горящими фарами. Тень от холма падала на берег, и, пока на заливе полыхал закат, здесь наступили сумерки.
У шоссе стояла еще одна мечеть, и я сразу узнал ее: похожа на перевернутую чашку с огромными ручками. Эту мечеть Синану заказал Кылич Али-паша: итальянец, флотский адмирал. Говорят, когда он просил под мечеть землю, султан Мурад махнул рукой на край Босфора, и паша просто приказал завалить воду в этом месте камнями.
Они-то и стали фундаментом для мечети.
Мечеть огибал узкий переулок. Сзади лепились какие-то сараи, тянулся забор. Дальше темнела заброшенная деревянная вилла. Из трубы старинного дома напротив бежал дымок, тут была баня. Отсюда, от бани, было хорошо видно, как два полукупола словно вытягивают мечеть. И может быть, гигантскими контрфорсами Синан просто хотел приглушить эту «вытянутость».
Купол покрывали черные свинцовые пластины. Контрфорсы тоже были зашиты в металл. Говорят, в то время, в конце века, свинец в Стамбуле резко подешевел из-за английской контрабанды. И заказчик просто перестал