хорошего я не могу. В общем и целом, они не намерены отступать. Соответственно, не будем и мы, – прервал нагнетающее молчание король, досмотрев бумаги. – Во всяком случае, пока палата лордов Игъвара стоит на своём, мы продолжим следовать своему вектору. Не так ли, Норберт Изельгаам? Что есть сказать Высшему Гвардейскому составу?
– Ваше Величество, мы отбили три крепости у границ и отбросили их войска от мыса Бейз на добрых двадцать миль, если не больше. Наши действия вполне достойны. Если ещё и учесть, что Эстороссо Мудрейший армию, мягко выражаясь, до предела позора довёл. Если не ниже! – растолковал басом статный мужчина с синей лентой, обвитой поверх серебряных доспехов с изумрудными вкраплениями. Вперёд его лица вытягивалась густая борода, отдалённо напоминающая боёк молота. Иной растительности в области головы у него не было. Несмотря на явно неоспоримое положение этого господина в обществе и при Короне в частности, вид его – в особенности глаза – источали что-то мерзостное.
– Поддерживаю Норберта, – продолжила красивая девушка юных лет с роскошной рыжей косой и изящными зелёными глазами. Форма её челюсти была столь гордой и острой, что даже её тихий и звонкий голосок воспринимался так же учтиво, как и полководца Изельгаама. – Мои кораблики тоже неплохо показывают себя. Мы выиграли два сражения с ними без особых потерь. Четыре крупных боевых судна были потоплены, остальные умчали сверкая пятками. Мы удерживаем оборону по береговой линии. Во всяком случае, не теряем контроль.
– Верно. Мы не даём Дезевону ни единого шанса на победу. Мои батальоны также разгромили их армию у южно-западных границ. Поэтому, Ваше Высочество, нет повода для переживаний, – подтвердил молодой мужчина с кудрявыми белыми волосами и еле заметными бровями того же цвета. На его белом парадном мундире, богато обвешенном различными наградами и орденами, красовалась синяя лента.
– Кхм, – Златогривый откашлялся, – прошу прощения, но ваши отчёты мягко говоря противоречат некоторым сведениям от разведки. Впрочем, допустим. С этим я позже разберусь. Лесть, если вы грешным делом подумали, мне не нужна. Мне нужны факты, господа полководцы. Глаголить – все горазды, но это не поможет государству справиться с трудностями. Хочу, чтобы вы это понимали. Что ж. В остальном, конечно, рапорты и отчёты соответствуют вашим изречениям. Но опять же: я проверю. Персиваль Умбер! Неужели ж ты полагал, что я забуду про тебя, змеёныш. Я жду объяснений: растолкуй мне, что происходит с экономикой? Почему я вижу одни упадки, убытки? Причём – везде! В каждой отрасли! Я, разумеется, могу понять красные линии во всём, что связано с потерями по причине развернувшейся войны, однако краснота всюду! В каждой графе! Умбер, не спать! С тобой я говорю: глаза прятать и голову опускать нет смысла, я тебя уверяю. Ну так? Что скажешь в свое оправдание? Как успокоишь короля?
Человек в тёмном плаще, сидящий ближе всех к королю и положивший обе скрещенные ноги на стол, насмешливо фыркнул.
– Ваше Величество, я… – Персиваль Умбер встал, замялся. Его сомкнутые губы едва дрожали, подбирая