только слепой не заметит. Чёрное платье всегда Полину выручало, но она его в прошлый раз надевала, – Ладно, красное надену, – скоро до греха у них с Пашкой дойдёт, при такой-то тухлой интимной жизни. Где её глаза были, когда Колю выбирала? Впрочем, Коля вариант лучший, ветреному и непостоянному Пашке не чета. Верно она решила. Винить себя не за что. Если бы можно было толстого Николая похудеть заставить, цены бы мужику не было!
До свекрови минут пятнадцать ехать. Вдох-выдох. Полина привычно устроилась на пассажирском сиденье и постаралась расслабиться. Подумаешь, брат! Что она, симпатичных мужиков не видела? Тут и там на лобовом стекле появлялись хаотичные капли. Дождь? Да, действительно, моросил мелкий осенний дождь. Николай провернул ключ в замке зажигания, двигатель ожил, и машина неторопливо тронулась с места. Отчаянно заскрипели дворники.
– Что у тебя дворники так противно скрипят? Неужели нельзя починить? – Полининому раздражению не было предела. Мало того, что тащит её в гости, в такую неуютную, сырую погоду, так ещё и о другом мужике заставляет мечтать. Пашка, между прочим, стройный и подтянутый, потому что спортсмен – альпинизмом занимается, греблей на байдарках, в зал ходит качаться, не то, что рыхлый и некрасивый старший брат. Коля тоже раньше спортом увлекался, но семейная жизнь его расслабила. Зато нелюбимый супруг готовит, как Бог. Поля так готовить не умела никогда и не научится. Салат «Оливье» – её максимум.
– Я их на той неделе менял. Некачественные попались.
– Внимательнее надо выбирать и не дешевить. Зато меня ежедневно пилишь, что транжира, а я просто качество люблю.
– Дорогое не значит качественное.
– Тоже мне, умник. Нечего меня жизни учить. На себя посмотри. Растяпа и остолоп.
– Полина, почему ты постоянно меня унижаешь? – подобную претензию Поля услышала впервые, поэтому удивлённо округлила глаза. Неужели мягкотелый муж огрызается? Вот так новости.
– Унижаю? – она искренне удивилась, – Ты не попутал, нет? Это ты меня осаживаешь и контролируешь. Шага не могу ступить без своих замечаний. Надоело. Не я, а ТЫ меня унижаешь, – лучшая защита – нападение, это любой среднестатистический хам с молоком матери впитал. А Полина не хамка, а несправедливо пострадавшая сторона, имеет право защищаться.
– Я же как лучше хочу. Просто кто-то должен финансы контролировать, иначе по миру пойдём.
– То есть, я без тебя по миру пойду, хочешь сказать? Я беспомощная и глупая, да?
– Я не говорю, что ты глупая. Просто ты… хм, ты, как ребёнок, – сам того не осознавая, Николай наступил на больную Полинину мозоль.
– Ребёнок?! – в её голосе послышалось столько боли и едва сдерживаемого бешенства, что даже не шибко догадливый Николай поспешил оправдаться.
– Маленькая девочка, – ласково произнёс он, тщетно пытаясь разглядеть дорогу во тьме. Дождь заметно усилился, заливая лобовое стекло с неистовой силой. Николай озабоченно щёлкнул переключателем злополучных дворников, устанавливая их на максимальную