Путь, полный света. Из писем святой Елисаветы Федоровны. Отсутствует

дней, ни лет, все сливается в один миг молитвы и милосердия…

      Сегодня двадцать пять лет, как я присоединилась к нашей возлюбленной Церкви. Мы отстояли Литургию и большой молебен, священники подарили мне иконы, были и из Палестинского общества. Душою я была с папа (Александром II. – Прим. пер.), с мама – моей крестной (Марией Феодоровной. – Прим. пер.) и Сержем, вновь переживая все эти годы, – через месяц будет двадцать пять лет, как я в Москве. Все сливается в глубочайшей благодарности Богу, нашей Церкви и тем благородным примерам, которые я могла видеть в истинно православных людях. И я чувствую себя настолько ничтожной и недостойной безграничной любви Божией и той любви, которая меня окружала в России, – даже минуты скорби были освещены таким утешением свыше, а мелкие недоразумения, естественные для людей, с такой любовью сглаживались, что я могу сказать одно: «Слава Богу за все, за все».

      Императору Николаю II

      13 апреля 1916 г.

      Не могу забыть вчерашний день, все дорогие, милые лица. Господи, какое страдание в них, о, как сердце болело. Вы мне стали каждую минуту дороже, как я вас оставлю, как вас утешить, как укрепить? Помните, родные мои, все, что я вам говорила. Всегда будьте не только мои дети, но послушные ученицы. Сплотитесь и будьте как одна душа – все для Бога – и скажите, как Иоанн Златоуст: «Слава Богу за все».

      Сестрам Марфо-Мариинской обители милосердия

      <26 апреля 1918 г.>

      …Часто я боялась, что вы слишком в моей поддержке находите крепость для жизни, и я вам говорила: «Надо побольше прилепиться к Богу». Господь говорит: Сын Мой, отдай сердце твое Мне и глаза твои да наблюдают пути Мои (Притч. 23: 26). Тогда будь уверен, что все ты отдашь Богу, если отдашь Ему свое сердце, т. е. самого себя. Теперь мы все переживаем одно и то же и невольно только у Него находим утешение нести наш общий крест разлуки. Господь нашел, что нам пора нести Его крест, постараемся быть достойными этой радости. Я думала, что мы, будучи так слабы, не доросли нести большой крест.