значения Зубильского. Припомнив все то, что еще поздним вечером телеграфным стилем ему передал Лев, Орлов, несколько развернув сжатые формулировки, изложил общую картину происшедшего и первичные наметки версий.
– То есть у ваших сотрудников есть реальные подозрения в том, что смерть Зубильского – следствие чьего-то преступного умысла? – уточнил его собеседник.
Едва не скрежеща зубами от раздражения, Петр тем не менее «марку держал», говорил ровным, официальным слогом:
– Да, несмотря на то что внешне кончина данного человека выглядит как естественный жизненный финал, предположительно от остановки сердца, оперативные сотрудники Гуров и Крячко считают, что, возможно, не обошлось без вмешательства со стороны. Сегодня судмедэксперты более тщательно проведут все необходимые исследования, и тогда можно будет сделать более конкретные выводы и заключения.
Замминистра, дав несколько пространных «ценных указаний» по части того, как правильно вести расследование, в заключение добавил:
– Этот случай должен быть расследован тщательнейшим образом. Пусть Платон Зубильский и пенсионер, но он бывший руководитель федерального уровня. А это случай – особый, соответственно, требующий особого подхода. Надеюсь, вы это понимаете.
Заверив своего собеседника, что он, безусловно, все осознает, как надо, и к этому происшествию намерен отнестись предельно внимательно, Петр наконец-то смог положить трубку и вслух сказать то, что так вертелось на языке:
– Не учи ученого, японский городовой…
Обсуждая с операми планы на предстоящий день, Орлов на всякий случай осторожно уточнил еще раз:
– Мужики, у вас точно есть «чуйка», что этот Зубильский преставился не сам по себе? Хреново будет, если время на этого дедка мы потратим, а в итоге окажется, что никакого дела нет, что умер он исключительно естественным путем. А у меня уже сейчас два таких замороченных случая, что без вашего участия они запросто могут перейти в категорию «висяков». Я уж думал Стаса перебросить на этот фронт – Лева и сам управился бы, но, с учетом министерского ЦУ, какие тут могут быть рокировки?
– Солидарен! – Крячко вскинул вверх левый кулак, по-«ротфронтовски» развернув его сжатыми пальцами вперед. – Никаких рокировок! Кстати, Петро! А почему ты думаешь, что без нас эти самые замороченные дела никто не раскрутит? На нас что, свет клином сошелся? Больше молодым надо доверять. А иначе – как им расти?
– Вот это правильно! – Считая разговор законченным, Гуров поднялся с кресла. – К нам вопросов больше нет? Тогда – будь здоров!
– Покедова! – поднявшись следом, подмигнул Станислав и шутовски помахал рукой.
– Чуть появится какая-то новая информация – немедленно звоните! – хмуро напомнил Орлов, глядя вслед приятелям.
– Аб-затэлно! – ломая язык на восточный лад, бросил через плечо Крячко, закрывая за собой