самый центр по вашему физическому облагораживанию, и обнаружив там, что и требовалось Константину доказать, – окружающий мир в своих частностях уже не прежний, и улыбчивость администратора не такая фальшивая и в ней появилась не свойственная нашему времени, миру и этому месту искренность и участие, и так во всём и многом, – они заглянули в одно из уличных кафе, чтобы перевести дух и проанализировать уже более спокойно всё то, чему они за сегодня стали свидетелями, а когда и прямыми участниками событий.
И только они заняли один из многих свободных столиков, как Илья, ещё видимо находясь под впечатлением многих сегодняшних событий, сбивается на внимание в сторону прошедшей мимо них в дали по тротуару прохожей, вдруг решив в ней узнать кого-то из того, кто был записан в его знакомые. Но так отдалённо, что он с точностью и не может сказать, кто это такая, заявляя вслух только предпосылки на это знакомство. – Это не она? – вопрошает Илья, уже потерянно вглядываясь в сторону хоть и не сильного, но всё же потока прохожих.
И у Константина, естественно, возникает вопрос точной идентификации того человека, о котором в такой известности сейчас заявил Илья. – Кто не она?
Ну а Илья ничего по этому поводу точно сказать не может, вот он и отвечает так, как отвечает. – Показалось.
– А знаешь, что нужно делать, когда кажется? – с усмешкой заявляет Константин.
– Знаю, и по этому давайте без этих заезженных банальностей. – С долей неприятия говорит Илья.
– Значит, ты соглашаешься со мной в том, что твоё показалось есть предвестник неких твоих желаний, которые будоражат и волнуют твой ум. – Говорит Константин.
– Вы это о чём? – чёта не совсем понял Константина Илья.
– Все наши эмоциональные поступки есть следствие движения душевных сил и нашей внутренней психологии. Так что давай колись, что тебя сейчас так волнует, что в твоём уме начинают рождаться образы и вот такие показательные примеры в жизни, которые только ты один и видишь? – так изворотливо всё выкручивает Константин, что и не поймёшь, как он ко всему собой сказанному относится и как к этому должен относится Илья, поставленный так ловко перед фактом определения своего я. И Илья начинает претерпевать в себе осложнения мысленного характера, пытаясь уразуметь, что Константином сказано серьёзно, а что в шутливой манере. А так как это сделать крайне сложно, то он переводит своё внимание и взгляд на меню перед собой и с помощью него переводит неудобную для себя тему разговора.
– Что тут у нас? – как бы для проформы задаётся этим вопросом Илья, беря в руки меню и на него отвлекаясь… только на одно это первое мгновение. А дальше и вдруг звучит в их сторону голосовое обращение и тут уж точно не до меню.
– Смерть и жизнь всегда рядом друг с другом ходят. – Уж и не поймёшь в какую тему и к какому месту всё это было сказано так неожиданно