любви и ненависти, о мире и войне.
Зрители проживали песни вместе с ней, подпевали, смахивали слезу. Я сидел восхищенный увиденным и услышанным, с ощущением, что меня напитали чем-то очень важным, скрытым от ушей большинства людей.
Концерт закончился, я вышел в холл. Марта разговаривала с маленькой старушкой, ей приходилось сильно наклоняться, но ее лицо было добродушным и внимательным. Я подошел к ним, и старушка распрощалась с нами, удовлетворено смотря нам вслед. Мы оделись и вышли на улицу, становилось еще холоднее.
– Чувствую приближение снега, – сказала Марта.
– Вроде рано еще, – ответил я.
– Нет-нет, самое время. – возразила она.
– Значит, ты не учишься на повара?
– Нет, – засмеялась Марта, – Прости за эту шутку, хотелось немного поговорить с тобой, это первое что пришло в голову. Твой десерт вызвал у меня восторг, а потом и твой голос, взгляд. Хотя не исключаю, что это магия кленового сиропа.
Мы поцеловались прямо на крыльце. Марта дрожала от холода в своем тонком пальто.
– А это магия твоего пения. – смущенно объяснил я.
Почему-то я не думал тогда, впечатлит ли ее мой поцелуй. Опыта у меня никакого не было, наверное, не впечатлил, но думаю то, что я чувствовал нельзя было выразить иначе – ни словами, ни музыкой, ни даже восхитительным десертом.
Глава 4
На следующих выходных, я собирался сделать сюрприз Марте и купил билеты в филармонию. Когда я пригласил ее, она действительно обрадовалась:
– Наконец-то я в ней побываю. Вообще, я хочу там работать.
Когда в субботу, мы прошли в здание филармонии, я сказал Марте:
– Хотел бы тебя послушать здесь когда-нибудь. Кстати, сегодня, у нас лучшие места.
Народ толпился возле гардероба, кассы и столика с разлитым по высоким бокалам шампанским. Толпа посетителей вышла из лифта и двинулась в зал.
– О, там смотровая площадка, всегда мечтала на ней побывать, – сказала Марта.
Увы, когда мы подошли к лифту, служащий закрыл его, объяснив, что на площадку нужно приходить за полчаса до начала сеанса, сейчас вход туда уже запрещен.
Марта заметно огорчилась. Мы сели в зал. Начала играть девушка на виолончели, и у меня возникла идея. Не знаю, откуда я набрался смелости. Шепнул Марте, что отойду в туалет, а сам подошел к служащему и договорился с ним за некоторую плату, что мы зайдем на площадку посмотреть закат с Мартой прямо сейчас. Вернувшись в зал, я тихо сказал ей, что нужно выйти на минуту. На нас начали шикать зрители, поэтому мы поспешили выйти из зала.
Служащий пропустил нас в лифт, и вскоре мы поднялись на смотровую площадку. Солнце уже почти село, небо раскрасилось ярко красными полосками. Марта, улыбаясь обняла меня:
– Я бы осталась здесь, но скоро будет моя любимая скрипка, жаль ее не слышно отсюда.
Я огляделся и попытался взобраться выше на крышу. Получилось. Я протянул руку Марте:
– За мной?
Она была немного растеряна, посмотрела по сторонам, но доверилась мне и влезла следом. Мы осторожно прошли