из себя не выдавить раба,
Хоть реки лей невосполнимой крови.
Нам из себя не выдавить раба,
Пока народ и нищ, и обездолен,
Но ломятся у сытых погреба,
Грабёж богатств России узаконен.
Нам из себя не выдавить раба,
Пока Гермес, коварный бог наживы,
Рождает смуту в опалённых лбах,
Чтоб вероломны стали мы и лживы;
Чтоб, завистью и алчностью полны,
Тельца обожествляли золотого,
А совесть – то, чем были мы сильны, —
Исчезла б из понятия святого.
О чаше мудрости
Не отведать мне лопатки крокодильей,
Не слетать к аборигенам на шашлык,
Не найти и сокровенный мир идиллий,
Как и новый не разведать материк.
Жизнь торопится, подобно бурной речке,
Преграждают ей дорогу валуны.
И натруженно скрипит моё сердечко,
Как надломленная ветка у сосны.
В час бессонницы острей иглы сомненья,
Доживу ли я, дождаться хватит сил
От святых небес такого бы прозренья,
Чтоб и глупый с чаши мудрости вкусил?
Не дай, господь
Откроем в банке мелкий счёт,
В надежде – может быть, распухнет
И к изобилью приведёт,
Коль банк от грязных схем не рухнет.
Сейчас такие времена,
Что для мошенников – сыр с маслом.
Глубинка вся разорена,
Спасенье зрит во флаге красном.
Медведь, и тот голодный лют…
А коль народ вскипит с досады?!
Не дай, Господь, увидеть бунт,
Кровавый, злобный, беспощадный!
Богини судьбы
То ли с чарки медовухи,
То ли зная: всё стерплю,
Три безглазые старухи
Взялись нянчить жизнь мою.
Как сумели – спеленали,
Как умеют – стерегут.
Но в истории анналы
Вряд ли вырваться дадут.
Вот такая вышла драма,
Как мундир без эполет.
Словно ризница без храма
И без пули пистолет.
От старух в душе смятенье,
Сбросить иго бы троих!
Но и сила вдохновенья
Тоже черпается в них.
В далёкий день
В далёкий день, в далёкий год
Где буду я? В каком обличье?
А вдруг – как толстый бегемот?!
А вдруг приму я облик птичий?
Явлюсь, быть может, муравьём,
Чтоб восславлять оковы рабства,
Трудом упорным день за днём
Крепить опоры государства?
Вселенной свет мне дорог, мил,
Как лезвию родные ножны.
Неважно, кем явиться в мир,
Была бы жизнь и впредь возможной!
О камнях
Плодами тешится смоковница,
А мне таких утех не знать.
Я не жена и не любовница,
Мне время – камни собирать.
Надел,