застыл дикий испуг, а слезы немым нескончаемым потоком катились по перепачканному лицу.
– Не двигайся. – предупредил он.
Но, не послушав, а может, не услышав его, Жейс попыталась сесть и буквально взвыла от боли. В глазах помутнело. Она не заметила, как рядом оказались утрианка и бравкаец.
– Перелом. – подбегая с ходу определила Кэтрин.
Когда Коготь поднял ее на руки и понес к станции, она впервые в жизни потеряла сознание.
Она пришла в себя оттого, что в нос ударил резкий и до того противный запах, что нашатырный спирт и рядом не стоял.
– Ну вот, – удовлетворенно проговорила утрианка, закрывая пузырек с вонючим содержимым. – Очнулась.
– Что случилось? – пробормотала землянка, зажав пальцами нос и озираясь по сторонам.
Медпункт. Левую руку и лодыжку стягивали фиксирующие повязки.
– То же самое мы хотели спросить у тебя. – Коготь сидел на соседней кушетке. Пыльный, взъерошенный. Сердитый.
Черт, как же я тогда хреново выгляжу? …
Жейс дотронулась до руки, боли не было.
– У тебя перелом плеча. – ответила Кэтрин, игнорируя явный вопрос Когтя. – Я уже ввела наноплазму в место повреждения. Так кости быстро восстановятся, но все равно не нагружай пока руку. Вывих лодыжки. Наноплазма тут бессильна, так как она способствует только быстрой регенерации ткани. Недельку похромаешь…
Все могло закончиться гораздо более печально.
– Спасибо, Кэт.
– Не меня благодари.
– Я знаю… – она перевела взгляд на капитана. – Спасибо… Коготь…
Встав с кушетки, он подошел к ней. Она сглотнула, не зная, куда деваться от его пронзительно голубых глаз.
– Я надеюсь ты не сама выпрыгнула? – неожиданно улыбнулся он.
– Нет. – горло сдавил спазм, отчего слезы навернулись на глаза.
– Тогда не за что.
Его ладонь опустилась ей на голову и мягко потрепала по волосам, а потом капитан вышел из медпункта.
Жейс откинулась на подушку, не понимая, почему так сильно колотиться сердце.
Утрианка задумчиво смотрела на дверь:
– Пробирает, да? Внешность Сарка. Половина галактики ненавидят его только за это. Остальные – за то, что он наполовину тлариец. Рофет опасается и держит его здесь на коротком поводке, как дикого пса, которого в дом пустить страшно, а отпускать неохота.
Пробирает, но совсем не поэтому… Сдавленно кивнув, Жейс осторожно спустила ноги с кушетки:
– Мне надо в душ.
– Я тебе помогу.
– Не надо. Я справлюсь.
– Точно? Повязки не снимай. Они не промокают.
– Что-то Жейс долго нет. – входя в отсек управления, сказала Кэтрин. – Ушла в комнату. Дверь закрыта.
– Может спит? – предположил Волнатарий.
– Она вроде помыться хотела… Дура, я ее одну отпустила. – каялась утрианка. – Коготь может посмотришь одним глазком, мало ли? …
Он развернулся в кресле:
– Давно