медленно затянулся, глядя на колбу с водой. Внутри красивого сосуда из богемского стекла пришли в движение полураспустившиеся бутоны жасмина. Он задумался. В круговороте цветов ему чудился лик Настеньки. Она была, как и эти цветы, сама нежность, нетронутость, олицетворение чистоты.
– Я уже попросил отца пристроить меня куда-нибудь. Для начала в администрацию, потом может быть в министерство. Не знаю. Не могу быть уже так. Перед Лялькой неудобно. Она спрашивает, чем занимаюсь.
– А тебе стыдно ей рассказать, что нифига ничего не делаешь? Только катаешь за город красивых телочек, напаиваешь их и ….
– Да, – грубо ответил Злой, – не для ее это ушей. Хочу соответствовать своей девочке. Чтобы она гордилась мною.
– Злой, а ты влип по самые корнишоны.
– Это классно, Дэн, – Злой наконец вернул мундштук, – когда внутри горит и крутит, и бурлит. А в голове туман от ее взгляда. А во рту сухо, стоит посмотреть на эти губы. Хочу это переживать снова и снова. Это как наркотик.
– Нет.
Плюхнулся рядом Дамир и дернул шланг на себя. Дэн еле успел подхватить, чтобы кальян не завалился.
– Когда внутри все крутит и горит, и бурлит, – это кишечная инфекция.
Парни дружно рассмеялись. Девушки разместились в другом конце комнаты на огромных полукруглых диванах. В их распоряжении были столики со всевозможными закусками. В бокалах искрились яркие напитки. Их пока никто не звал. Поэтому они переговаривались, танцевали и все поглядывали в сторону кальяна. Каждая хотела сегодня быть выбранной Злым. Он был грубее остальных парней, мог даже побить во время страсти. Но он был щедрее всех и часто дарил дорогие подарки.
– Она умная и строгая, – взял с подноса арбузную скибку Злой, – я рядом с нею чувствую себя невежей. Показал ее фото матери. Она в тихом восторге. Думает я наконец взялся за ум.
– А ты взялся? – Спросил Дэн.
– Ну да, – протянул и задумался Злой, – с Лялькой я хочу быть другим.
Парни переглянулись. Дамир встал.
– Горбатого могила исправит, Тоха. Тебе уже никуда не деться от всего этого, – он развел руками, показывая комнату, наполненную проститутками.
Злой сузил глаза и криво усмехнулся.
– А кто сказал, что я святой. Я хочу отгородить свою богиню от всего этого разврата. Пусть я сам в нем погрязну, но ее это не должно коснуться. И пусть только хоть одна грязная девка рот раскроет.
– Да, кстати, – отозвался Дэн, – мы заблокировали все Леку. Раз она учится с Настей в одной группе, нечего ей тут уже делать.
– Да спасибо, парни.
Дверь снова открылась и заглянула одна голова Лехи. Злой похлопал по плечам парней.
– Развлекайтесь други, а у меня сегодня отдельная программа.
Злой покинул комнату под вопросительными взглядами девушек. Их было шестеро, а парней теперь оставалось двое.
– Эй, сучки, – крикнул громко Дэн, – все сюда! Теперь можно!
Злой вышел, его ожидал Леха. Он протянул ключ от номера.
– Тебе понравится, – сказал он, широко и довольно улыбаясь, –