и совсем не хотели его держать.
Девушка и парень взяли его под руки с двух сторон и довели до двери. Парень нажал звонок. Невестка открыла дверь и с удивлением уставилась на процессию.
– Женщина! Что же вы отпускаете дедушку одного? Он чуть под машину не попал! Его нужно сопровождать, а то беда случится.
Олеся даже задохнулась от гнева.
– Вы кто такие, чтобы мне указывать? Мне заняться больше нечем, как под ручку его таскать по улице! Нечего шататься! Есть комната, пусть там и сидит.
Парень оторопел. Потом обернулся к Сергею.
– Да, не повезло вам.
Парень с девушкой пошли вниз по лестнице, а Олеся сопровождала их шаги громкими ругательствами. Сергей смотрел на нее и думал, что его сыну приходится с этой бабой жить. Он вздохнул и пошел к себе в комнату. Знал, что сегодня ужин ему не светит, так как невестка не на шутку разозлилась.
Ну ничего. Скоро приедет сын. Она тогда потише себя ведет. И кормит его, и даже постельное меняет, в комнате прибирается. Олеся, конечно, высказывает сыну, что устала присматривать и ухаживать за стариком, но сын иногда как рыкнет на нее, так молчит она потом несколько дней.
Сергей лежал и понимал, что кушать хочется. Невестка вроде затихла, наверное, спать пошла. Решил он на кухню сходить. Сам чего-нибудь поесть. Пришел, темно уже, надо аккуратно, чтоб не загреметь ничем. Открыл холодильник. Котлеты. Стоят так неудобно, за кастрюлькой с супом. Он, конечно, лучше бы супчика поел, но тогда точно невестка проснется, будет орать, что шастает ночью, никакого покоя ей. Поэтому решил, что котлету возьмет, а съест уже в своей комнате. Потянулся, что-то там рукавом зацепил. Руку отдернул, и кастрюлька с супом полетела на пол.
Не прошло и двух секунд, как на кухне загорелся свет.
– Ты что натворил, старый хрыч? Ты что тут шастаешь? Попросить не мог? Я теперь тут должна полночи полы мыть?
– Прости, Олеся. Сам не знаю, как зацепил…
– Уйди ты с глаз моих! Вот наказание мне! Вот за что это мне? За родным бы отцом – ладно, а то ведь чужой человек…
Сергей ушел в комнату. Сидел там в темноте на кровати и молча вытирал слезы. Дожил. Вот так живешь, стараешься, чтобы всем хорошо было, а потом ненужным становишься. Настолько ненужным, что просто мешаешь всем.
Ночь почти не спал. Утром услышал голос сына. Олеся хлопотала на кухне. Старик решился выйти. При сыне не погонит его. Хоть поест. Сергей вышел из комнаты. Сын увидел его.
– О, папа, привет.
Встал, помог дойти до стола, посмотрел на Олесю. Она недовольно достала тарелку, налила борщ, поставила перед свекром.
– Как ты, папа? Что у вас тут нового?
Старик ел, ему некогда было отвечать. Только когда тарелка была наполовину пуста, сказал:
– Да ничего. Живем потихоньку.
Тут невестка сорвалась.
– Живем? Да разве это можно назвать жизнью? То чужие люди с улицы приводят, говорят, что чуть машина не сбила, меня же еще и ругают. То ночью из холодильника на пол все вывернет.
– Олеся, я всего лишь хотел котлетку взять, я же не специально…
– Да