а допросы проводились с пристрастием. Жуть.
Правда, местный владетель обладал неограниченным правом отмены или изменения приговора. Что до появления в этом мире попаданца мало кому из приговорённых помогало.
– Не на-а-ада-а… – раздался дикий крик преступника, едва из его рта вынули кляп и начали привязывать за руки и ноги к косому кресту.
Глядя на то, как радостно зашумела всколыхнувшаяся в восторженном предвкушении толпа, Игорь решил, что каждый народ заслуживает своего судопроизводства, и новый граф Приарский не станет проводить реформу в этой области, как раньше планировал. Раз этим людям всё нравится, значит, пусть так и остаётся. Кроме, пожалуй, одного изменения, вполне допустимого.
Егоров вновь повернулся к Тании.
– Знаешь что?
– Пока нет, – улыбнулась графиня, не отводя глаз от разворачивающегося на эшафоте представления.
– Раз тебя не трогают страдания людей…
– Преступников, Игорь. Душегубов, насильников… но извини, что прервала. Тогда что?
– Будешь вместо меня верховным судьёй графства.
Тания всё же отвлеклась от зрелища и повернулась к мужу.
– А ты будешь в мастерских своих пропадать? – Она накрыла его ладонь своей. – Как скажешь. Я тебе во всём помогу. Или сомневаешься?
Глава 2
После того как в Приарском замке началось изготовление изделий из стекла, а бригада обученных попаданцем мастеров продолжила монтировать часы – в этот раз на ратуше Гирфеля, – Игорю следующим шагом пришлось организовать производство древесной стружки.
У него и самого этот факт вызывал усмешку, но других вариантов упаковки дорогой продукции, кроме как стружкой перекладывать в ящиках стеклянные бутылки, стаканы, бокалы, рюмки и небольшие, со сторонами до двадцати сантиметров, оконные пластины, Егоров лучше не придумал. Хлопок в этом мире выращивали, только он стоил недёшево и шёл на изготовление тканей, а не ваты.
Так и вышло, что сразу возле замковых ворот трое столяров – двое бывших бомжей и раб – стачивали привезённые брёвна рубанками без цели сделать что-нибудь полезное.
– Ого, – усмехнулся попаданец, вернувшийся с пробежки вслед за янычарами, – с утра уже такую гору настрогали. Умельцы.
Все уже знали порядок, установленный графом – во время работ никаких поклонов никому челом не бить, но старший из работников, седой мужик лет под шестьдесят, проданный владетелю почти задаром, умудрился согнуться без отрыва от производства.
– Господин, – робко обратился он к подошедшему Егорову. – Жалко деревья-то целиком на такой пустяк переводить. В городе много столярных мастерских, можно просто оттуда забирать опилки. Дешевле будет.
– Четыре – это, по-твоему, много, Кившер? – попаданец дружелюбно улыбнулся рабу. – Думал я об этом. Не набирается в них нужных объёмов. Да и опилки – не совсем то, что мне нужно.
Игорь дошёл ещё до стеклоплавильных печей, которые лишь начинали разжигать,