куски хлеба в воду, где те быстро исчезали во ртах подплывающих рыб.
– Какой кошмар? – так же прошептала Ася.
– Как будто он ко мне приходит.
– Он?
– Ну да, этот… монстр.
Ася испугано отстранилась от подруги.
– И как он выглядит? Что он делает?
Маша огляделась по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает. Она снова ближе пододвинулась к Асе и заговорила еще тише.
– Он стоит перед моей комнатой ночью, рычит и дышит. Большущий и весь в шерсти. Как человек, но у него морда не человеческая. То есть я не видела точно, но знаю, что не человеческая.
– Маша, я боюсь. А вдруг и ко мне придет во сне? – Ася оглянулась назад.
– Не придет, – Маша громко откусила яблоко и зачавкала, – а пофему к тебе то? Афь, ты то причем?
– А ты причем?
Маша замолчала и посмотрела на подружку. Ну не могла она ей рассказать. Ну точнее о каком-то чудище она подруге сказала еще тогда. Совсем чуть-чуть. Но о повторном походе к тетке не заикнулась. Это был такой секрет, о котором никому не говорят. А вдруг Чужой сделает то, о чем теть Катя говорила. Он же не просто монстр, он может вернуть мертвых.
5
В тот день после возвращения от болтливой тетки, Маша застала отца дома. Он что-то искал в старом косом серванте. Неряшливая стопка бумаг лежала рядом с его ногами. Из радио доносилась какая-то ария, в которую периодически вплетались помехи от плохого сигнала.
Папа не слышал, как Маша вошла, и когда та тронула его за спину, дернулся от неожиданности.
– Ох, Машутка, напугала, – растеряно, но грустно улыбнулся он.
– Папочка, ты что ищешь?
– Да, квитанция одна затерялась. Повез бумаги на почту, а там, глядь, и не хватает одной. С меня требовать будут. Вот ищу. А ты где была сегодня? С подружкой бегала?
Маша присела на диванчик сборку от серванта. Ария как раз закончилась, и дядька ведущий бубнил что-то неинтересное.
– Пап, а ты за мамой скучаешь?
Отец выглянул поверх открытой дверцы. Его взгляд был задумчив.
– Скучаю, Машутка. Конечно, скучаю.
Маша знала, он не любил говорить на эту тему. Старался переводить беседу в другое русло. Но иногда все же получалось его разболтать.
Мама умерла, когда Маше было всего два года. Она сильно болела целый год до этого. Ничего из жизни мамы Маша не помнила. Да и саму маму она не помнила. Видела только несколько общих фотографий. Знала, что та была очень красивая и очень добрая. Так папа однажды сказал. Но больше подробностей он не рассказывал. Все остальное Маше поведала бабушка. Она показала ей снимок, где отец и мама стояли на берегу моря. «Анапа» было написано красивым вытянутым почерком позади фотокарточки.
Папа там не такой как сейчас. Он был моложе и улыбался на снимке широченной улыбкой. И крепко прижимал к себе светловолосую лучезарную девушку, которая придерживала прядь влажных волос, чтобы те от ветра не лезли ей в лицо. Маша обожала этот снимок. От него веяло солнцем, морем и счастьем. А еще бабушка сказала, что на