Пить больше не будешь?
– Вот клянусь, Петрович! Ни капли!
– Ну-ну. Поверю для начала.
– Да не сойти мне с этого места!
– Ладно, там видно будет. Завтра отдохнём, а потом в рейс. Смотри. Ты обещал.
– Буду как стёклышко!
– Бутылочное?
– Брось смеяться. Послезавтра первым буду стоять возле трактора. Бог свидетель.
– Хватит клясться. Ты хоть Бога не трогай.
Трактор уже подкатывал к посёлку. Механизаторы поставили его в бокс и, распрощавшись, разошлись. Сутки Зверев наслаждался покоем, а вечером, перед выездом, не выдержал и пошёл в общежитие. Зайдя в комнату, Иван зло выматерился: Сашка спал на кровати. Он был пьян. Брюки вместе с трусами наполовину спущены и болтались на раскинутых ногах. Под кроватью валялись пустые бутылки, а стол усеян окурками. Еды почти никакой не было. Только на тумбочке стояла кастрюля с остатками макарон. От бессилья и обиды у Зверева выступили слёзы: снова выслушивать клятвы напарника, делая вид, что веришь. Он схватил кастрюлю и вывалил макароны спящему между ног. Тот даже не пошевелился. Ещё раз окинув взглядом комнату, Иван ругнулся и вышел.
Утром Зверев забрал «тормозок», заботливо собранный женой, и зашагал к гаражу. Хорошее настроение немного портила мысль о напарнике: грузить эту пьянь в трактор, а потом смотреть на то, как он мучается с похмелья. Вдруг Иван удивлённо остановился. Из бокса выползал его трактор. Возмущённый механизатор с криком кинулся наперерез. Но ещё больше удивился, когда увидел, кто выглянул из открытой дверцы. Оттуда показалась чумазая рожа помощника. Рожа выражала такую серьёзность и сосредоточенность, что Зверев невольно рассмеялся. Для него было совершенно непонятно, что могло повлиять на такие резкие перемены в жизни напарника. Между тем тот приветливо помахал рукой и, зацепив угольную коробку, подкатил к стоящему с разинутым ртом трактористу. Только тут Сашка заговорил:
– Привет, Петрович. Я готов. Можем хоть сейчас выезжать.
– Сейчас и выезжаем.
Зверев подозрительно принюхался, но не почувствовал знакомого запаха смеси водки и лука.
– Ты что носом водишь? Что-то не так? – помощник освободил место за рычагами и беспокойно заёрзал.
– Нет, всё так. Поехали.
Иван ещё раз удивлённо оглядел напарника. Тот был трезв.
До Буханки ехали молча. На ручье никого не было. Трактористы развели костёр на пригорке и сели обедать. Только успели развернуть «тормозки», как подъехали старые знакомые. Теперь уже на правах хозяина Зверев широким жестом пригласил гостей к «столу». Те с радостью согласились. Когда стали разливать по кружкам водку, напарник Ивана вдруг решительно отказался пить. Гости удивились. Второй раз за день был поражён Зверев. Он-то знал, что Сашка не пропускал ни одной пьянки. А тут отказ, да ещё перед длительным рейсом, когда вроде и по закону положено, и от души предлагается. Неужели завязал? Что-то непонятно. Но Зверев промолчал. В конце концов,