ее была вина перед Талае, который каждый вечер караулил ее недалеко от дома. Сейчас она смотрела на чужака и понимала, что не должна быть с ним рядом.
– Знаешь, мне жаль, что нас обручили без ведома, – сказала тихо Анчак, – я люблю другого человека, из моего рода. – В глазах девушки была мольба.
– Я тоже не выбирал, так решили наши старейшины. – Он задумался и добавил. – Не перечь им, все решают боги, как им будет угодно. А мы – лишь орудие в их руках.
Она села рядом с парнем и почувствовала мощную силу, исходящую от него. Так сидели они рядом, выбранные друг для друга кем-то. Это был лучший выбор из возможного, дядя был прав. Но молодая кровь не знала прощения, она не знала компромисса. Анчак была подавлена весь вечер, даже петь не стала для любимого дяди, ее голос дрожал, и гости пожалели молодую девушку. Казалось, все понимают и не хотят ей зла, просто такова была традиция – слушать старшего и того, кто заменил отца. Женщина была лишена права на выбор. Суровое время, суровые нравы.
Убежав вечером в лес к реке, Анчак ждала Талае в назначенном месте.
– Я так скучала, меня выдают замуж, – жалобно сообщила она и уткнулась лицом в грудь своего любимого парня.
– Я знаю, твой дядя жесток, он выбрал тот вариант, который ему более выгоден, а я что… Я простой охотник, а он – выгодная партия! – проговорил печально Талае, и его лицо, без того печальное, стало еще грустнее.
– Ты мой самый дорогой человек, но дядя и эти его связи с другими народами… Не случайно бабушка-шаманка сообщила, что мы совершаем сделки с Эрликом. А теперь и я – сделка, – возмущалась молодая красавица. В ее глазах была ненависть.
– Прости меня, мне нечего тебе предложить, кроме того, чтобы уйти в лес, но ты не можешь перечить дяде. Давай убежим в горы, где никто не найдет нас, и будем жить вдвоем. – Талае взял Анчак за руки и поцеловал ладони.
– Да, мы убежим прямо перед свадьбой, жди меня в нашем месте в день свадьбы на рассвете! – Анчак радостно улыбнулась, она увидела знак надежды.
Приготовления к свадьбе шли полным ходом, жених приезжал несколько раз с визитом к дяде, им позволяли перекинуться несколькими словами в рамках приличия и вот, наконец, этот день наступил.
Анчак распустила волосы, черные как смоль, отливающие синим оттенком вороньего крыла, ее лицо украсила традиционная роспись, платье подчеркивало талию, волосы украсили цветами, все ее тело было натерто ароматными маслами, смуглая кожа отливала бронзовым оттенком.
Пока жених готовился к встрече с любимой, Анчак обманула всех и убежала в назначенное место, где стоял в тени деревьев ее друг детства, с которым они ходили в горы и общались с духами. Он смотрел, как приближается его любимая девушка в свадебном одеянии, он видел, что такой она должна была прийти к нему. Он воровал свою любовь, потому что другого выхода не было. Это было их решение, они позволили себе пойти против всех.
Встретив друг друга, они обнялись, крепко-крепко. И Талае проговорил:
– Я думал, что ты не придешь, что