ужасной Медусе в глаза. Потом в данном Афиной щите, что на левой руке, отраженным медью впервые узрел ужасающий красотой образ Медусы. Тяжким пользуясь сном, и ее и гадюк охватившим, голову с шеи сорвал ударом кривого меча я, и тут Пегас быстрокрылый с братом его Хрисаором с мечом золотым родились из пролитой матерью крови. Потом, благодаря могучему ветру Борею, я смог улететь от чудовищных сестер Медусы, страшных Горгон, кинувшихся за мной в погоню, чтоб растерзать за сестру. Борей швырнул их в волны и обдал холодом так, что кожистые крылья у них льда тонким слоем покрылись и лететь долго они не смогли. После я был у Атланта и по внушению вещей Ткачихи Лахесис превратил его в скалистую гору, чтоб стал он навечно надежной каменной подпоркой для купола неба. И вот, наконец, я прилетел в Эфиопию к вам, а что здесь случилось все знают.
Скромно потупив глаза, замолчал Персей и сделал это скорей, чем того ожидали. И задал некто, один из вельмож, вопрос: из сестер трех почему же волосы только у двух перемешаны змеями были? Гость же в ответ так молвил:
– Раз ты вопросил о достойном рассказа, дела причину тебе изложу. Мойра Лахесис предоставила сестрам Горгонам выбрать свободно меж красотой и бессмертием. Две сестры выбрали вечную жизнь и стали чудовищами с клыками и змеями вместо волос. Медуса же выбрала короткую жизнь, но, чтоб ее прожить очень красивой. Красотою блистая, многих Медуса женихов завидным была упованьем. В ней же всего остального стократ прекраснее были волосы. Говорят, за ее волосы, ей завидовали даже богини Олимпа, и вскоре ее изнасиловал прямо на алтаре в храме Афины Царь зыбей, и Зевсова дщерь отвернулась при этом, эгидой скрыв целомудренный лик. Чтоб грех осквернения храма не остался без кары и, чтоб предначертание Мойр не нарушить, в гидр ужасных волосы Медусы обратятся и станут, как у сестер после ее смерти. Когда я вытаскивал голову Медусы, чтоб показать исполину Атланту, я брал ее за волосы и чувствовал, что некоторые ее туго сплетенные косы уже превратились в маленьких змеек, и пока они не превратились в ужасных змей я должен отдать голову мудрой Афине, что она поместила ее на эгиду…
Чтобы покончить с вопросами Кефей подал знак музыкантам, и начались танцы и пение. Особенно часто звучала под звуки флейт свадебная песнь, которую пел сын Терпсихоры от лучезарного Музагета Гименей. Прекрасный юноша с женственным ликом и нежной душой пел и плакал о быстротечности человеческой жизни, о мимолетности прекрасной поры юности, увядании красоты и потери молодоженами телесной и душевной невинности.
38. Персей наказывает женихов Андромеды [138]
Персей слушал брачную песнь Гименея и любовался чистой красотой Андромеды, дышавшей юною свежестью и мечтал поскорее остаться с ней наедине на брачном ложе сразу после того, как молодежь разбросает перед ее домом орехи. Толпой шумящей сени царские наполнились, и вдруг крик раздался, но не тот, которым обычно свадебный праздник гремит, но кровавого боя предвестник! Дикий крик этот, брачный пир, превративший