благоприятно. Разумеется, люди тогда еще были примитивными существами и любые встающие перед ними проблемы решали огнем и мечом, а точнее – копьем и палицей. Так что не удивительно, что циклопы в греческих мифах фигурируют как злобные и отвратительные людоеды, не знающие ни жалости, ни чувства меры в своих мерзостных поступках. Увы, но такими им необходимо было быть ради выживания.
В свою очередь вернувшиеся на Клораллию киклопосы породили кучу легенд о мелких и жалких людишках, нападающих ночью и ворующих скот. Наверное, из этого всего можно сделать вывод: тогда в седую древность наши народы стоили друг друга.
Минул третий час увлекательной беседы, как вдруг по всей пещере раздался странный звук, воздух звонко завибрировал.
– Эдг аж грамт хал! – разочарованно воскликнул Горбул, его могучее тело поднялось и неуклюже двинулось к чану.
– Что он сказал? – поинтересовался я у Якова Всеволодовича.
– Что кто-то опять проник в его мир, – перевел наставник, не сводя глаз с великана. И от себя добавил: – Ему это не нравится… и мне тоже.
– И что вы собираетесь делать?
– Надо узнать, почему так происходит. Это ненормально, когда существа проникают в чужие миры так часто. Это совсем ненормально. – Страж границ встал и быстрым шагом направился к циклопу.
Я отложил огромную чарку с вином и тоже подошел к чану – вблизи он казался огромной ванной, почти доверху заполненной светящейся жидкостью. Поверхность будто исчиркана кривыми линиями разной длины и толщины. Приглядевшись, я понял, что эти линии – своего рода разделители. В какой-то степени поверхность этой светящейся субстанции можно назвать картой.
– Мны нужны туда, – уныло заявил Горбул, виновато поглядывая то на меня, то на моего наставника. – Эты, навырныы, сныва ыхрыптырыксы.
– Друг мой, я отправлюсь с тобой. Тебе пригодится помощь, да и я кое в чем хочу разобраться.
– Я бы ны хытыл тыбя впутывать, Якыв. Эты мый мыр, – попытался отказаться циклоп.
– Мы должны помогать друг другу.
Я же в это время внимательно разглядывал «карту», пытаясь сообразить, откуда пришел сигнал о проникновении иномирянина.
– Хырышы, будь пы твыыму, – после недолгих раздумий согласился великан, покосился на меня и добавил: – А чты с твыым учыныкым дылать будым?
– Он останется здесь. Слишком слаб и неопытен, – быстро решил пожилой страж, даже не оглядываясь на меня.
– Но, Яков Всеволодович… – попытался вмешаться я.
– Нет, Андрей, – прервал меня учитель, резко обернувшись. – Ты останешься здесь.
Мне оставалось лишь уныло развести руками. Впрочем, вспомнив о том огромном насекомом, что теперь грудой бесформенных обломков возвышалось у входа в пещеру, я и не стремился лезть в пекло битвы.
– Тыгда ытправляымся туда сыйчас жы, – пробасил гигант.
Его мощная рука легла на грудь. Лепешкообразные губы прошептали