господи! – Ветта закрыла лицо руками. По телу пошла сильная дрожь, – Мамочки, что это? – она озиралась по сторонам словно искала защиты. Но в комнате больше никого не было. Она снова посмотрела на облако. Оно издевательски улыбалось.
– Ну, давай знакомиться уже! Какая впечатлительная, – ухмыльнулось оно, подлетая к ней ближе.
Ветта съежилась, но собралась с духом и крикнула:
– Кто ты?
– Я – Рак. Очень приятно, – оно снова улыбнулось, показывая нарисованные черные зубы.
– Какай еще рак? – недоверчиво спросила Ветта.
– Самый настоящий. Рак со всеми вытекающими последствиями, – чудовище вновь улыбнулось, как инквизитор над жертвой.
– Что это все значит? Я не понимаю! Зачем ты здесь? Что ты от меня хочешь? – взмолилась Вета, готовая расплакаться, как ребенок, потерявшийся в толпе.
– Ну что-что? Теперь ты в моей власти. Мне тебя передали.
– Кто? – Ветта выпучила глаза, в которых застыл ужас.
Облако подняло указательный палец вверх. Только сейчас Ветта разглядела, что у него есть еще и руки, как у человека, точнее, как нарисованного чучела, худые и уродливые.
Ветта сидела в недоумении, раскрыв рот. Немного подумал, она протяжно спросила:
– Кааак?
– Ну начинается! Каждый раз надо напоминать. Ты же сама просила. Сегодня кто голосил на всю Вселенную?
– Так что, там все слышно?
Чудовище разразилось смехом.
– Забавная ты, сил нет! Каждую мысль, дорогуша, каждую, – довольно проскрипело чудовище.
Ветта почувствовала озноб и перебралась на диван. Она медленно укрылась пледом, взгляд ее был направлен внутрь, глаза стали непроницаемыми.
Немного посидев так, она спросила, не меняя положения глаз:
– Я что, умерла?
– Да ну, куда ты так спешишь? Успеешь! У нас еще здесь с тобой много дел! Видела когда-нибудь людей, пораженных мною?
– Онкобольных что ли?
–Ну конечно! Какая смышленая, быстро входишь в курс дела.
– Видела.
– Ну и что, они сразу умирают? – растянуло мерзкую улыбку чудовище.
Ветта вспомнила всех, кого знала, больных раком, вспомнила, что они долго лечатся, кто-то выздоравливает, но потом всю жизнь сдает анализы, а кто-то умирает, но, действительно, не сразу, сначала они долго мучаются. Ветта перевела взгляд на чудовище и глаза ее наполнились слезами.
– О, да, поплачь! Поплачь, моя дорогая, поплачь. Впереди еще много слез, но и эти нам не помешают.
Чудовищу явно нравилось, когда Ветта страдала.
Она закрыла глаза и представила длинные коридоры больниц с обшарпанными стенами с запахом лекарств, летающих в воздухе, с палатами, переполненными пациентами. Ей стало страшно. Она обреченно вжалась в подушку, сжалась всем телом и дыхание стало неощутимым, она совсем не ощущала свое тело. Она летала между коридоров больниц и своих нереализованных желаний – по картинным галереям, художественным