рядом зазвонил редакционный телефон. Натэлла Васильевна сняла трубку, послушала и недовольным голосом окликнула меня:
– Вера, тебя просят! Вообще, отвечай сама на звонки своих знакомых! Я не твой секретарь!
– Как вы себя чувствуете? – спросила я. – Протез не беспокоит?
И обомлела: что я делаю? Зачем говорю человеку гадости? Никогда за мной такого не водилось раньше. С другой стороны, Натэлла уже всех достала своим ворчанием, даже Порфирьич с ней поругался. А уж он-то со всеми умеет ладить.
Было очень забавно наблюдать, как изменилось выражение ее лица. Обычно злое и недовольное, теперь же на нем проступила обида, а потом не то чтобы страх, но некоторая затравленность.
«То-то же», – сказала я ей глазами и отвернулась.
Я взяла трубку в недоумении: у меня и знакомых-то раз-два и обчелся, и никому из них я не давала номер редакции. Если я кому-то нужна, мне звонят на мобильный.
Голос сперва показался мне незнакомым. Тихий шелестящий голос пожилой женщины спросил:
– Это Вороновская?
– Да, это я. А с кем я разговариваю?
– Это Леокадия Львовна. Мы с вами встречались в Инженерном замке, когда… когда там нашли… когда там случилось сами знаете что.
Ну, она могла бы и не уточнять. Не так часто мне попадаются люди с таким именем, чтобы забыть ее.
– Да, Леокадия Львовна, – ответила я вежливо. – Конечно, я помню. Слушаю вас…
– Извините, что беспокою вас… вы оставили визитную карточку, я нашла там этот телефон… мне нужно вам кое-что рассказать… кое-что важное…
– Что именно?
– Извините, но это не телефонный разговор. Лучше бы нам встретиться…
Я вспомнила, как Порфирьич мне говорил, что главное в работе репортера – уметь слушать, вылавливать любую информацию, не отказываться от встреч и разговоров, даже если они не кажутся важными и перспективными. Тем более что Бурнус ждет от меня статью, а я не знаю, с чего ее начать.
– Ладно, – сказала я, – я подъеду к вам в музей.
– Ой, нет! – испуганно возразила Леокадия Львовна. – В музее нельзя, здесь и стены имеют уши!
Вот еще новость. То у нее призраки по дворцу расхаживают, то у стен уши растут! Я подумала, что у старушки развивается паранойя. Но не стала с ней спорить.
– Хорошо, тогда где?
Она понизила голос – хоть и так говорила еле слышно.
– Давайте встретимся через час в Михайловском саду, на скамейке против пруда.
– Через два!
Я выключила компьютер, собралась и отправилась на встречу, бросив попавшемуся в дверях Порфирьичу, что иду разговаривать со своим источником. Он усмехнулся и пожелал мне ни пуха ни пера.
Лишний час я использовала для того, чтобы пройтись по магазинам. Мне нужна была помада и еще кое-что из косметики. Мой новый образ требовал подтверждения.
Скажу честно: кажется, впервые за всю жизнь я получила удовольствие от похода по магазинам. Обычно мы посещали их вместе с мамой, она сама все выбирала, сама разговаривала с продавцами,