всего перелёт давался обоим операторам буровых установок, Медведеву и Балычеву. Ребята недолюбливали друг друга, но, вопреки логике, часто проводили время вместе. Их всегда можно было застать на камбузе за игрой в покер или за партией в шахматы. Видимо, их неприязнь складывалась не только из разницы в мировоззрении, но и из банального соперничества. Они во всём были друг другу антиподами, а противоположности, как известно, часто притягиваются.
Тяжелее всего перелёт давался геологу Кириллу Васильеву. Маленький полноватый мужчина с зарождающимся на голове озерцом лысины отчаянно боролся со скукой, не находя себе занятия по душе. Его работа на рудовозе, по сути, заканчивалась ровно в тот момент, когда нужный объект в космосе был изучен и выпотрошен. С того момента, как рудовоз лег на новый курс, бедный геолог слонялся по кораблю без дела и нередко докучал остальным членам экипажа своим нытьём. Не помогали ни книги, ни фильмы, ни музыка. Ему пару раз даже намекали на возможность забраться в криокапсулу, но он, как и большая часть экипажа, плохо переносил дегибернацию, а потому от такого разрешения своих мытарств категорически отказывался. В конце концов Валерии удалось подобрать геологу хорошую седативную терапию, и тот проспал большую часть пути естественным образом.
Так незаметно прошли восемь месяцев полёта. Все это время «Марк-10» притормаживал и к заданной точке выходил уже на скорости, вполне соответствующей должным скоростям маневрирования в Солнечной системе. В один из стандартных дней безделья капитан собрал экипаж на мостике и сообщил, что сегодня в час дня по стандартному земному времени будет произведена процедура финишного оттормаживания. Этот процесс был самым неприятным в космических полётах, если не считать гибернации. Во время него, согласно технике безопасности, отключалась искусственная гравитация и задействовались маневровые двигатели малой тяги. Вестибулярный аппарат неподготовленного космонавта мог при этом выдать пару-тройку сюрпризов.
Капитан Сопкин уже заканчивал инструктаж, когда его отвлёк старпом:
– Товарищ капитан, у нас новое сообщение с Земли.
– Сейчас, погоди, – отмахнулся Сопкин, но Вершинин стоял на своём.
– Думаю, вам лучше сразу взглянуть на эти данные.
Сопкин картинно закатил глаза и развернулся к старпому, жестом позволяя экипажу разойтись по каютам.
– Ну, что там у тебя?
– Вот, – протягивая капитану планшет, старпом бросил на остальных членов экипажа озабоченный взгляд. Это заметили оператор Медведев и физик Ильин. Заинтригованные, они задержались на мостике. Остальные ушли.
Капитан смотрел в планшет и хмурился всё сильнее.
– Что не так? – спросил физик, улавливая настроение капитана. Сопкин рассеянно взглянул на мужчин, застывших между отсеками, и как-то неуверенно скомандовал:
– Займите свои каюты, господа. Мы приступаем к торможению. После я вас соберу