Станислав Гагарин

Мясной Бор


Скачать книгу

деловой человек среди нас. Загляни-ка и в мой ранец. Там еще осталась бутылка старого доброго кюммеля.

      – Так что ты там твердил про еврейскую Пасху? – спросил Вилли, едва выговаривая набитым ртом слова.

      – Она возникла именно как земледельческий праздник, дорогой крестьянин. Твой, Вилли, праздник. Наши предки, заметив, как возрождается жизнь весной, как прорастает брошенное в землю зерно и деревья вновь покрываются листьями, решили, что их боги так же умирают и воскресают. Эта идея крепко сидела в головах и финикийцев, и греков, и древних египтян, я не говорю уже про иудеев. Скажем, на берегах Нила так же верили в смерть и возрождение Озириса, как мы верим в воскрешение Христа.

      – Ни хрена вы ни во что не верите, ни в бога, ни в черта, – проговорил Земпер, отрезая кусок колбасы.

      – Я воевал под началом Роммеля у Тобрука, – сказал вдруг Ганс Дреббер, потянулся к бутылке, взял ее в руку, взболтнул. – Какой человек этот Роммель! Настоящей тевтонской закваски. Если б весной сорок первого года ему как следует помогли, то сейчас мы с вами несли б гарнизонную службу в Каире.

      – А знаешь, Ганс, Рождество в Каире это не так уж и плохо, – проговорил Пикерт. – Хотя… Нет, там слишком жарко. И потом, где найдешь к празднику елку? А вот Пасху египтяне раньше отмечали шикарно. И говорили друг другу: «Озирис воскрес!»

      – Сказано в Писании: «Если Христос не воскрес, то проповедь наша тщетна, тщетна и вера наша», – торжественно произнес Земпер и победно глянул на Пикерта.

      – Слушай, Вилли, зачем тебе ползать по переднему краю, охотясь за неосторожными иванами? – спросил Руди. – Ты мог бы пристроиться служкой к армейскому священнику.

      – У нас в дивизии они все евангелисты, а я католик. Да и грамоты моей недостаточно. Ты, Руди, скорее бы подошел.

      – Гм, может быть… Кстати, ты помнишь, Вилли, кто был дедушка у Христа? Как его звали?

      Ганс Дреббер бросил на столик нож:

      – Возвращаются из отпуска, а разговоры у них, как у кастрированных монахов! Солдатам фюрера и вовсе не к лицу уделять так много времени этому иудею. От его имени у меня свербит.

      – Эге, – сказал Руди Пикерт, – тут ты ошибаешься, дорогой Дреббер. Христос не был иудеем.

      – Как же это так? – недоверчиво глянул на него Ганс. – Самый что ни есть иудей. По крайней мере, рожден был от еврейки.

      – Вот тут ты и промахнулся. Где родился Христос? В Галилее. И мать его оттуда родом. Значит, кто Христос? Галилеянин. Да, проповедовал он и в Иудее, но к жителям ее по происхождению отношения не имел.

      – Интересно, – сказал Вилли Земпер и вдруг протянул Пикерту руку: – Спасибо тебе, товарищ. Снял ты с меня сомнение. Знаю, что всех иудеев надо брать к ногтю. И тут меня уговаривать не нужно. А вот нет-нет да и вспомню о Христе. Теперь другое дело! Значит, не иудей?

      – Галилеянин, – ответил Пикерт.

      – Про этих фюрер ничего не говорил, может быть, они даже истинные арийцы.

15

      Эти бедолаги умирали дважды. Нет, умерли они только один раз, но смерть для