я ее.
«Ваши были разодраны и все в крови. Так что пришлось их выбросить», – Марта вздохнула.
Я натянула джинсы и удивилась, что они были ровно моего размера: самой мне редко удавалось с первого же раза подобрать себе подходящую одежду, особенно брюки. За последние два года я сильно похудела и так до сих пор и не чувствовала объемов своего нового тела.
«Надо же, подошли!» – воскликнула я и встала.
«Я очень рада!» – искренне сказала Марта.
Я взглянула на нее. Наверное, эти люди на меня потратили уже кучу денег.
«Сколько я вам должна?» – спросила я ее.
«Простите, но я не могу этого вам сказать», – ответила она, потупившись. И добавила: «Давайте я проведу вас в столовую, там вы сможете обо всем поговорить с хозяином».
Заинтригованная, я отправилась за Мартой. Мне казалось, я участвую в какой-то театральной постановке. Отодвинув тяжелую портьеру, я оказалась в темном коридоре. По обеим сторонам здесь стояли огромные напольные бронзовые подсвечники – кажется, очень старые. В них горели свечи, освещая цветистую ткань, которой были обтянуты стены, и старинные портреты, висевшие под самым потолком. У меня появилось четкое ощущение, что вчера я здесь была. Кажется, этот коридор мне снился. Да-да, меня, похоже, несли по нему или везли… Но куда?
«Марта, а что это за коридор?» – спросила я.
«Это коридор, который связывает несколько комнат. Сейчас мы с вами идем в столовую», – спокойно ответила та.
«Марта, а почему здесь горят свечи? Что, электричество отключили?»
«Нет, хозяин считает, что свечи наносят меньший вред картинам и тканям, нежели электричество. Поэтому он просит, чтобы в большинстве помещений горели именно свечи».
«Марта, а сколько же комнат в этой квартире?» – мне очень хотелось узнать у Марты как можно больше об этом месте и о его хозяине, пока мы идем в столовую.
«Прошу вас», – неожиданно Марта остановилась и отодвинула портьеру, которую я сразу не заметила: она словно бы сливалась со стенами.
Я прошла в приоткрывшийся проем и оказалась в большой и светлой квадратной столовой. По углам комнаты стояли старинные горки, за стеклами которых красовались антикварные тарелки. В центре располагался большой овальный стол – тоже старинный, на массивных львиных лапах. На нем лежало несколько кружевных салфеток. Немец был уже тут. Он сидел, задумчиво глядя на стоявший перед ним бокал с густой красноватой жидкостью, похожей на морс, однако с легким голубоватым отливом, таким, какой бывает у опала, у крыльев бабочки или у рыбьей чешуи. С другой стороны стола располагалось огромное блюдо с самыми разными экзотическими фруктами – манго, бананами, мангостинами, гранадиллами, драконьими фруктами и другими невиданными плодами. Все они были аккуратно разрезаны и готовы к употреблению. Рядом с блюдом был приготовлен такой же бокал с опаловым морсом, как и у Немца.
«Доброе утро, – приветствовал он меня, вставая. – Присаживайтесь», – и он показал мне на место рядом с этим роскошным