нашего папки, Гордея. Как он пролежал в земле целых семь лет, а потом его некромант поднял, вместе с дюжиной других мертвяков. Как эта свара сожрала целую деревню, в которой мы жили. Как некромант сжёг корчму, в которой прятались наши соседи. Как погибла наша мама, защищая нас от двух мертвяков. И как нас спас другой зомби, почти полностью сгнивший в земле. Который в итоге оказался нашим отцом, погибшим в год моего рождения. Тогда-то мы и увидели, что мёртвый может по-настоящему живым стать. Правда отцу нашему не повезло – на седьмой рассвет он рассыпался прахом, оставив нас с Алёнкой круглыми сиротами. За рассказом Алёнки, я и не заметил, как заснул.
Я стоял перед созданным мной треугольником и просто ждал. До тех пор, пока ритмичная вибрация не оформилась в определённый такт. Расплывчатая аномалия, висевшая прямо передо мной в воздухе, пришла в движение. Мне показалось, что в ней начали вырисовываться черты какого-то лица и решил, что пора вступить с ней в контакт.
– Поговори со мной.
Аномалия начала сопротивляться, на этот раз, я нутром почувствовал угрозу, исходящую из её центра. А на стороне, обращённой ко мне, появилось чёткое разъярённое выражения лица. А затем я услышал глубокий, низкочастотный гул, оформившийся в членораздельные слова.
– Кто посмел обратиться ко мне?
– Иван, сын Гордея. По праву, переданному отцом, хочу задать несколько вопросов.
– Право? Отцом? Право вопроса, как и обязанность перед вопрошающим не передаётся из поколения в поколение. Оно выдаётся только тем, кто способен это сделать.
– Сделать что?
– Задать вопрос и принять ответ таковым, каким он был дан.
– Я способен! Дай мне это право.
Дрожь вокруг аномалии прекратилась, мне показалось, что существо, которое было её причиной задумалось.
– Возраст, а также гормональный фон вопрошающего не соответствует адекватному восприятию информации и критики. В праве вопроса отказано.
– Я ничего не понял.
– Ты слишком горяч и не готов. Тебе придётся прийти позже, когда будешь готов услышать ответ.
– Вставай уже, соня. На занятия опоздаем.
Я с трудом разлепил глаза. Этот сон меня преследовал уже несколько лет. Иногда я оказывался в пути к этой непонятной аномалии. Иногда я стоял перед ним и расставлял руны. Иногда я разговаривал с кем-то о том, что пойду к нему. И всегда он обрывался на том, что говорящий отсылал меня куда подальше. Понять природу сна я не мог. Однажды, я рассказал о нём Алёнке и вместо того, чтобы рассмеяться, она нахмурилась, а потом пошла искать какую-то книжку.
Порывшись немного в наших закромах, она отрыла довольно потрёпанное издание «Истории сотворения магии», в котором описывалось то, откуда к нам в мир пришли магические существа, заговоры и аномалии. Книга эта была такой старой, что уже давно не считалась актуальной. Скорее, считалась набором баек и легенд о героях прошлого. Тем не менее, историки её уважали, поскольку некоторые данные в ней пересекались с доказанными фактами. Пусть и немного в искажённом виде, под впечатлением автора