не слишком ощутима.
И позже будут строчки (ты прочти).
Здесь – поцелуй, внезапный выброс в кровь и
Расширенные дикие зрачки:
«Мне показалось, ты была не против».
Когда-нибудь мы это повторим.
Усталый взмах крыла – разлёт плаща ли?
Вот и стихи сложились – мы же к ним
Не предъявлять претензий обещали…
«Жук расставляет тревожные усики-жгутики…»
Жук расставляет тревожные усики-жгутики.
Пал виноградный засохший проржавленный лист.
И никого не касается, как я живу теперь.
Свиток тоскующей совести сделался чист.
Чувство вины. Запоздалого града горошины.
Круг-циферблат, полевых сухоцветов букет.
Что же вы мне достаётесь, такие хорошие?
Не по плечу мне нести неподъёмный ответ
За приручённых случайно, оставленных вовремя.
Было б за что зацепиться – сплетётся строка.
Все мы задуманы светлыми, умными, добрыми,
Но «идентичность себе» почему-то редка.
Кто-то спокойно поправит волнистые волосы;
Не улыбнётся, взглянув на стенные часы.
Кофе остынет, засохнет багет. Мы в неволе все,
Как самолёты в пределах своей полосы.
Приступы паники мучают (пусть и нечастые),
И ты боишься полётов, моих смс
(Вдруг я скажу, что мы больше не можем общаться?) и
Чувств, набирающих в памяти голос и вес.
Как-то болезненна в буднем остаточность осени:
Сыплют дожди, и листва облетает в траву.
Были ли встреча (мы, кажется, сделались взрослыми)
И теплота твоих ласковых губ наяву?
Чашки в серванте, салфетки; трамвайчики красные,
Жёлтые окна; непознанность близких. Из рук
Выпадут перья, как было уже, и не раз. Но я
Жду и такую случайную мелочь, как жук…
«Старинная печатная машинка…»
Старинная печатная машинка,
Тяжёлых клавиш тайный холодок
И маркость ленты. Мы вовне спешим, как
Желая видеть мир у наших ног.
А здесь – музей, фрагмент вещицы редкой;
Случайный вздох, короткий нервный смех.
Закончена строка, возврат каретки.
Есть кое-что получше, чем у тех,
Кто на пустой трамвайной остановке
Слились в безумном поцелуе (мне
Скрываться негде, а глядеть неловко) —
Пусть страстном, но дозволенном вполне.
Так станешь вечной вместо первой встречной.
Которая из станций за окном —
Мне всё равно: я еду до конечной.
А эти слёзы выльются потом,
Когда найдётся хоть какой-то выход.
И, отразившись в сумрачном стекле,
Себе самой в лицо смотрю и тихо
Мечтаю об уюте на земле.
Пусть волосы запутались и тени
Поблекли за день. А в ночи опять
Стонать