августовская ночь была полна шорохов и запахов. Тонкий флер спрятанной под навес петунии, усеянной розовыми и бордовыми соцветиями, погружал ночной мир в сонное забытье. Дом не дремал – он высился среди бравых сосенок и суровых елей как полководец в окружении испытанного воинства.
Фотография этого старого особняка случайно попалась на глаза
Родиону, когда он размещал в газете рекламу.
– Посмотри-ка! Какое чудо! И цена приемлемая.
Рина рассматривала снимок с волнующим чувством внезапного соединения нового и чего-то старого, давно и надежно забытого…
Высокий каменный фундамент, увитые диким виноградом стены, широкая лестница и запущенный сад, почти лес. Полное уединение – ни тебе пыльной улицы под окном, ни тебе заставленного машинами двора. А, в то же время, станция недалеко и выезд на шоссе удобный.
Нет, но где же она видела этот особняк? И откуда, так внезапно, возник вкус винограда на губах…
– Родь, а что так недорого продают?
Родион Юрьевич торопливо набрал указанный номер. Ему ответила женщина. Переговорив, Родион хмыкнул:
– Сказала – обстоятельства. Голос злой какой-то… Все равно для такого дома дешево.
Рина вцепилась в его рукав:
– Давай, звони снова! Пока других покупателей нет.
– Хорошо!
И вскоре добавил:
– Она сейчас телефон продиктует, где оформлять.
Сестры, узнав что родители продают городскую квартиру, сплясали нечто вроде индейский танца.
«Ура, даешь природу!» «Мы будем жить в лесу» – в один голос вопили двойняшки.
Они как раз закончили школу и с успехом провалили экзамены в Институт Культуры. Им хотелось свободы и, может быть, чего-то необычного: перемен и неожиданных сюрпризов.
Особняк, если сказать точнее, был не трех-, а двухэтажный, с обширной мансардой под крышей, заменявшей третий этаж. Спальня девочек теперь помещалась там. В то время полностью отдавшаяся настроению «эмо-кид» Лара завесила наклонные стены картинками, на которых нежно улыбались грустные мордочки из-под розово-черно-голубых челок. Сама она ходила в укороченных платьицах, длинных полосатых носках и розовых кедах. Лиза, вопреки всем веяниям, придерживалась классики – носила джинсы. Она была консервативна.
Девушки закончили библиотечные курсы и устроились посменно работать в книжный магазин, который располагался недалеко в пригороде.
Продержавшись всю зиму в упоительном образе эмоциональной дурочки, Лара совершенно неожиданно подсела на готику.
Произошло это когда зацвела сирень и лето утвердилось ароматами ярко-лиловых соцветий, которые провозглашали повсюду его триумф. На город обрушились первые грозы, смывая пыль и воспоминания о минувшей зиме. Запахло долгожданными переменами.
Лара скучала за прилавком, перечитывая тягомотный роман в мягкой обложке, как вдруг дверь отворилась и в светлом дверном проеме возник подвижный силуэт парня лет двадцати пяти. Как показалось смотрящей