мутной
Боязливо взгляд косил.
Я поклялся Музой данной
Их желанье уважать
И поэзии салатной
Больше в жизни не писать.
Еле вырвался до дома,
Сел за стол, не сняв сапог…
….Но придумать строчки новой
Я так больше и не смог.
Сказал любимой я: Смотри, там небо чисто…
Палас из туч укрыл собою небо
И серой пеленой грозил земле.
Полоской узкой солнечного света
На горизонте ликовал просвет.
Сказал любимой я: «Смотри, там небо чисто,
И ветер к нам пригонит синеву.
И в нашей жизни, скрюченной и кислой,
Наступит эра светлых рандеву.
Поднимет праздник красочные флаги,
Рекой шампанское по полу потечет,
И бантики из бархатной бумаги
Украсят самый вкусный в мире торт».
Любимая, вбивая в сердце колья,
Прошамкала, кривясь на горизонт:
«Там, где просвет – застолье и веселье,
Но праздник к нам сюда не доползет.
Потратит ветер силу на пустое,
Загонит волны в бухты и на пляж,
А синеву оставит он в покое,
Он не обязан холить нашу блажь.
Ковер из туч не вычерпать стаканом,
Пора уйти от «ветреных» идей.
Здесь жизни нет – жизнь там, за облаками,
Там даже небо выше и светлей!»
Три стихии
Сказал я морю: «Замолчи,
Мне тошно от морского шума…»
Волны улитки, как бичи,
Ложились на берег угрюмо.
И море мне внимало мало —
Плюясь соленою волной
Губами шлепало о скалы,
Залив все белою слюной.
Был бы царем – не ведал горя.
Как Ксеркс, не стал бы долго ждать
И приказал бы высечь море,
Или в оковы заковать.
А так, сиди и жди погоды,
Пока Эол всех укротит,
И тихие немые воды
К моим стопам поворотит.
Сказал я детям: «Прекратить!
Мне тошно от возни и шума…»
Визг продолжал эфир пилить,
И в зеркала глядел я хмуро.
Мне дети вовсе не внимали,
Плюясь разодранным ковром
Они кричали и скакали,
Перевернули все вверх дном.
Был бы царем – не ведал горя,
Иваном Грозным претворясь,
Их напугал бы страшным воем,
Бельмом вращая и крестясь.
А так, сиди и жди пощады,
Пока жена всех укротит,
Умоет и рассадит рядом,
И от меня их отделит.
Сказал жене я: «Замолчи…»
Но результат не проявился,
Что означало, что в ночи
Я снова сильно провинился.
Был бы царем – не ведал горя
И в дальний монастырь сослал.
Часовню новую отстроил,
И новую жену сыскал.
А так пишу стихотворенье
Про то, что я силен везде,
Лишь, три стихии, к сожаленью,
Мне