и чуть было не отправился к святому Итерри, который провожал всех смертных в последний путь. Однако же умелые руки старой Джэйон смогли перерезать нить, тянувшую его в загробный мир, и вернуть Эгуна к жизни. Впрочем, за это пришлось заплатить высокую цену. Об этом Эгун узнал лишь тогда, когда пришёл в себя и увидел счёт за лечение. Гароа его оплатил, и теперь, в соответствии с законом о выкупе, Эгун принадлежал командиру до тех пор, пока не выплатит весь долг. Это не означало, что Эгун стал рабом. Он по-прежнему оставался воином и имел такое же право голоса, как и Сема, который готов был в каждом селении увязываться за любой юбкой, за что его объявили в розыск уже в трёх округах Ерцы. Другими словами, он был точно таким же бойцом, как и Ердин, и Паткси, и ещё два десятка смелых, проверенных в боях воинов из клана Гароа.
– А стоит ли? – настороженно спросил Эгун.
Голова его хозяина молниеносно повернулась. Глаза Гароа вспыхнули – так, словно бы они принадлежали совсем не еркилийцу, а смертельно опасной птице эли.
Гароа и сам знал, что всего несколько лет назад был подписан мирный договор между страной Лон, к жителям которой он себя причислял, и княжеством Бибайн за рекой, славившимся обширными лесами с богатой дичью. Границу между ними можно было пересекать только через заставы, стоявшие на дорогах и мостах. Тот же, кто проходил мимо и не уплачивал дорожного сбора, приравнивался к бандитам, за головами которых шла вечная охота.
Эгун икнул и смиренно склонил голову.
– Выдвигаемся, – приказал Гароа.
Одного этого слова было достаточно для того, чтобы улей воинов загудел. Ердин вскочил на ноги. Он с рождения был проводником и мог с закрытыми глазами найти путь обратно и провести через запутанный лабиринт ущелья. Впрочем, порой и к нему удача поворачивалась задом. Так, однажды путь Ердина пересёкся с самкой животного зузен. Что она делала в горах и почему так далеко ушла со своим детёнышем из леса, выяснить так никто и не смог. Её панцирь был чрезвычайно толстым, а материнский инстинкт превратил зузен в истинное чудовище, – и лишь только благодаря восьми клинкам зверя удалось одолеть. Сняв с убитой самки панцирь и шкуру и набив мешки мясом, воины не забыли поймать и детёныша, которого потом выгодно продали в долине.
Ердин, не спрашивая о том, что делать дальше, пробежал вперёд, а за ним, выстроившись в вереницу, словно утята за уткой, последовали и остальные.
Минут через десять жёлто-синий туман стал невероятно густым. Чтобы не потеряться среди валунов, которых на пути встречалось всё больше и больше, каждому из воинов пришлось положить руку на плечо впередиидущего. Но Ердин знал своё дело – и неотступно вёл команду к реке, шум которой в тумане с каждым шагом становился слышен всё отчётливее.
– Вода, – внезапно остановившись, сообщил проводник.
– Перейти сможем? – спросил подошедший к нему Гароа и сразу же после этого спустился к реке.
– Дожди уже месяц как прошли, – отозвался Ердин. – Поток достаточно спокойный и дно ровное. Но будет по пояс или даже больше. Так что может