Мы с ним подсуетились и обустроили мне тоже спальное место в его же комнате. Расположившись, приступили к трапезе. Выпили, закусили и стали разговаривать по душам.
Афанасий обитал в этой норе уже давно, платил дворнику какие-то деньги, чтобы тот его не трогал. Жил тихо, спокойно, и хлопот никому не доставлял. Электричество в подвале было, а воду он приносил из соседнего дома, была там у него одна сердобольная старушка, жалела его, позволяла набрать воды и раз в неделю помыться. Что еще человеку надо? Был Афанасий в прошлом школьным учителем, добрым, мягким человеком, а люди всегда принимают доброту за слабость и вытирают об таких ноги. Им всю жизнь помыкали – и коллеги по работе, и жена. Дети тоже относились к нему неуважительно, и свои и чужие. Он сеял разумное, доброе, вечное, да, видно, не в благодатную почву. Ученики вели себя на уроках отвратительно и откровенно издевались над ним. В семье у него тоже было не все так гладко. Жена вечно мучила Афанасия своими упреками, а дети не слушались и презирали, считая отца неудачником. В конце концов его благоверная нашла себе другого, как она выразилась, настоящего мужика, и выставила муженька за дверь. Афанасий запил с горя, и водка сделала свое дело. Его выгнали с работы, за съемную квартиру стало нечем платить, и в результате он оказался на улице. Все это было очень печально. Мне тоже пришлось поведать ему свою историю, откровенность за откровенность, тем более водка этому способствовала.
– Интересное кино. Вот ты зачудил! – только и мог сказать мой новый друг, выслушав мою исповедь.
Немного посидев еще, мы угомонились и легли спать. Засыпая, я с горечью подумал: «Неужели весь остаток своих дней мне придется провести в этом подвале?». Как я ошибался!
Так началась моя новая жизнь. Дни шли своим чередом. Мы собирали алюминиевые банки, картонные коробки, металл, все, что можно было обменять на деньги. Потом сдавали это в пункты приема, а на выручку покупали себе еду. Вечерами, устав от трудов праведных, сидя у себя в подвале, мы с Афанасием вели беседы.
– Ты бросил семью, а от меня семья сама отказалась, – как-то начал он.
– Я был вынужден это сделать, – возразил я.
– Не ври себе. Если бы ты семьей дорожил, то не стал бы так рисковать собой. Ты же ее часть. Но нет худа без добра. Зажравшийся Олигарх, решивший поразвлечься, сделал тебя свободным человеком. Ты не платишь налоги, не платишь за эту шикарную квартиру, не ходишь на работу, делаешь все что хочешь и ни перед кем не отчитываешься. Живешь в свое удовольствие. Тебе плевать на общественное мнение. Ни от чего не зависеть – не это ли и есть настоящая свобода? Правда, обществу на тебя тоже наплевать. Скажу больше, ты ему неприятен, потому что живешь другой жизнью. Ты не такой как они. В глубине души люди тебе завидуют, хотя не могут себе в этом признаться, поэтому не любят тебя и презирают. Всю жизнь они рабы, а ты свободен как птица. Для государства ты вообще чуждый элемент, сломавший систему. Оно не может залезть к тебе в карман, потому что карман твой пуст,