Лучше сгоняй, подгони тачку... Будем изображать задержание преступника… Кстати, ты узнал адрес той шалавы из Макдака? – Рыжий вопросительно уставился на товарища и пару раз сжал свой пудовый кулачище… – Сам подписался! А за базар надо отвечать!
– К концу недели будет! – У сержанта при виде немигающих зрачков совершенно озверевшего лейтенанта по спине пробежала струйка холодного пота… – Я там человечка зарядил… сходит в деканат… Я в теме, Рыжий!
– Ну-ну… че встал тогда? Живо за тачкой! Надо этого жмура быстренько оприходовать и на работу… А то опоздаем на развод… Кстати, кокса ни у кого не осталось, братаны? А то меня что-то плющит не по-детски… – Старлей поежился и, заметив, как потянулся к карману Колян, просиял: – Спасибо, братишка! С меня причитается! – Потом посмотрел на сползшее на пару ступенек вниз тело и приказал: – Тащи его вниз, а я догоню…
Еще через несколько минут от подъезда «хрущевки» отъехал здоровенный милицейский «Форд» с остывающим телом наркомана Косого, зажатым на заднем сиденье мощными плечами людей в форме…
Поехать на похороны Татьяны мне не удалось: дядя Боря, серый от горя, решил, что его дочка должна вернуться в родное село и, не слушая возражений, увез тело в Архангельскую область… Единственное, что я успела сделать – это записать адрес поселка и получить краткие пояснения, как туда добраться… Если бы не Олег, то я бы, наверное, сошла бы с ума от осознания своей никчемности и ненужности: той мелочи, которая у меня оставалась в кармане после ночной поездки на такси, не хватило бы даже на приличный букет, не говоря уже о какой-либо помощи семье моей лучшей подруги. Но парень, толком не перекинувшийся с Танькой и десятком слов, молча вручил Зинаиде Львовне конверт с тысячей долларов, потом целый день мотался как проклятый то в морг, то в милицию, то в какой-то автокомбинат… И при этом умудрялся поддерживать и меня, и мелко трясущегося от беззвучных рыданий Вадика, и тетю Зину… А когда старый желтый «Пазик», в последний раз мигнув стоп-сигналами, скрылся за поворотом, я прижалась к его груди и зарыдала: я наконец поняла, что Татьяны уже нет. И никогда не будет… Олег молча гладил меня по голове и изредка тяжело вздыхал каким-то своим мыслям…
Очнулась я в салоне такси, в свете фонарей несущегося по Садовому кольцу, сидя рядом с Олегом, и почувствовала, что мне стало чуточку легче… Самую малюсенькую малость…
– Олежка! Я не хочу домой!!! – донесся до меня какой-то далекий, глухой и безжизненный голос, и я с удивлением поняла, что этот голос – мой. – Куда угодно, только не домой, ладно?
– Хорошо… Как скажешь! – Он приподнял мой подбородок, аккуратно повернул мое лицо к себе и, заглянув в глаза, вдруг чмокнул меня в лоб. Как дочку перед сном! – Тогда едем ко мне! Ты не против?
Против я не была – мне было совершенно до фонаря, куда ехать… Лишь бы подольше и не домой… А через час-полтора я осознала себя лежащей, раздетой, с закрытыми от удовольствия глазами… По моему телу скользили ладони… нет, не ладони, а что-то неземное, нежное, теплое,