один, – ведь с ним нет никого, кроме его дочки.
– Она, пожалуй, будет дороже денег, – вступил другой, – так что давайте условимся: это моя добыча.
– Согласен, – ответил третий, – если ты ее выкупишь.
– Ладно. По совести, сколько запросишь за визгливую девчонку?
– Я бы сказал – пятьсот гульденов.
– Идет, но при одном условии. Если моя доля добычи окажется меньше, я все равно девчонку забираю, и никто со мною не спорит.
– Справедливо. Но я почему-то уверен, что мы добудем больше двух тысяч гульденов у этого старика.
– Все слышали? Отдаем девку Бетенсу?
– Пусть берет.
– Ладно, – произнес тот солдат, что торговался за дочку минхеера Путса, – теперь я с вами заодно. Я любил эту девушку и хотел жениться на ней, пришел к ее отцу, но старый хрыч прогнал меня – меня, почти офицера! Теперь-то я ему отомщу. Его мы ни за что не пощадим.
– Прикончим старикашку! – загомонили остальные.
– Идем теперь или подождем еще? Через час, глядишь, взойдет луна и нас могут увидеть.
– Кому тут нас видеть? Разве что кто-то пошлет за доктором. По мне, чем позже, тем лучше.
– Сколько нам до него добираться? Меньше получаса, коли идти не спеша. Если выйдем через полчаса, как раз сможем пересчитать гульдены при свете луны.
– Решено. А я покуда вставлю новый фитиль в замок и заряжу ружье. С этим я и в темноте справлюсь.
– Еще бы, Ян, ты у нас парень бывалый.
– Да, я такой, и именно я всажу пулю в башку старому негодяю.
– Давай, уж лучше ты его прикончишь, чем я, – сказал кто-то из служивых. – Он спас мне жизнь при Мидделбурге[7], хотя все говорили, что я не жилец.
Дальше Филип слушать не стал. Он прополз под кустами до соседней рощи, а там поднялся и пошел в обход, чтобы не наткнуться ни на кого из злодеев. Таких вот уволенных со службы нынче развелось в достатке, и они наводнили окрестности. Требовалось предупредить врача и уберечь его дочь от опасности, которая им грозила.
На время юноша забыл о собственном отце и недавно прочитанном письме. Филип не ведал, в каком направлении несли его ноги, когда он ушел из дома. Впрочем, он хорошо знал округу и теперь, когда действовать следовало быстро, довольно скоро сообразил, в какой стороне дом минхеера Путса. Поспешая изо всех сил, он двинулся туда и достиг цели, изрядно запыхавшись, менее чем через двадцать минут.
Как обычно, все было тихо, дверь заперта. Филип постучал, но никто не ответил. Юноша постучал снова, потом еще раз, начиная проявлять нетерпение. «Быть может, минхеера Путса вызвали к больному?» – подумал Филип и решил крикнуть, чтобы его услышали внутри.
– Госпожа, если вашего отца нет, как я думаю, то послушайте меня! Это я, Филип Вандердекен. Я подслушал разговор четырех злодеев, они хотят убить вашего отца и украсть его золото. Они будут здесь меньше чем через час, а я прибежал вас предостеречь и защитить, если сумею. Клянусь той реликвией, что вы отдали мне этим утром, что говорю