забавного, сомнабулического бреда. А тут такие мучения сразу. Чего ж ты так хотела, девочка? И почему от нашего(!) фамильного кольца руки болят у меня, а не у супруга?
– Ну сбежал, не сбежал, а видеть вас он, похоже, не очень-то хотел, – раздражённо откликнулся Тааль. – Прекратите истерику. Я вам вчера ещё сказал, что все ваши выходки уже не имеют смысла. Я не ваш отец. Я подобного не потерплю! Вам это прекрасно известно.
– И что же вы сделаете, позвольте узнать? – сквозь вспышки боли поинтересовалась я.
– Не переживайте. Вам это точно не понравится.
– Я не переживаю, я вас… – чуть было не выкрикнула "Ненавижу!", но это были бы совершенно точно не мои слова, поэтому просто едко закончила: – Видеть вас не могу
– Это взаимно, – хрипло заверил меня наш с девочкой Эмеральд супруг и, повернувшись ко мне мокрым от пота лицом, наглейшим образом сполз в обморок.
Вот… потрясающе просто…
Но, кстати сказать, рука болеть стала куда меньше. А через пару минут всё и вовсе почти прошло, да так, что я сильно заволновалась, не преставился ли супруг вовсе.
– Э-эй! – я осторожно похлопала мужа по щеке. Ну а что? В совместной жизни все поровну должно быть. Он мне по щекам, я ему. Поэтому лупить по морде, так от чистого сердца. – Хер Тааль, или как вас та-ам? Отзовитесь!
Мужчина не то что в себя не пришёл, а побелел ещё страшнее. Теперь я напугалась в самом деле и размахнулась так, чтоб попасть ему кольцом прямо в заострившуюся скулу. Ну и неудачно выпирающий на пути моей оплеухи прямой, длинный нос слегка пострадал тоже. Но это ненамеренно уже получилось.
Мужчина тихо застонал, а потом попытался подняться.
– Да лежите уже, несносный вы человек! Вам меня ещё до дома довезти надо!
– Убийственная логика… И, судя по всему… – он попробовал потрогать языком щеку, отчего лицо его болезненно скривилось, – удар левой. Признайтесь, вы хотели сломать мне нос.
– Господь с вами, как я могла? Зачем уродовать такие выдающиеся части тела? Откуда мне знать, может у вас кроме него и выдаваться-то больше нечему… – по привычке, как студентам, ляпнула, что взбрело в голову я, и в панике закрыла рот обеими руками.
С опаской проследив, как лицо мужчины из бело-зелёного становится красно-фиолетовым, я осторожно, без резких движений сдвинулась в угол и примирительно произнесла:
– Да ладно вам переживать-то. С вашим опытом и сердцем вообще нельзя…
– Что с моим сердцем? – просипел мой недокалечный муж, пытаясь ловить воздух ртом.
– Ну вот видите! Воздуха уже не хватает. Лежите уж. – Я потянулась к окну и отдёрнула шторку. Тут нашу ненадёжную повозку тряхнуло, и супруг опять сквозь зубы застонал. Я внимательно посмотрела мужчине в лицо, и мой взгляд зацепился за алое пятно, показавшееся под сбившимися кружевами на его груди. Так вон оно что… Обморок, звериный оскал, шатание в храме, безумные эти кружева… Это не китч, это маскировка!
– За что вас так? – нахмурилась я, раздумывая,