во мне очень серьезные опасения. Не могу сказать точно почему, но я подозреваю, что он является вместилищем великого зла.
– В этом вы правы. Я давно знаю Викерса и имею все основания считать, что его характер не изменился. – Холмс посмотрел в потолок. – Полагаю, решимость Викерса сразу заговорить с вами может объясняться тем, что ему срочно потребовался какой-нибудь простофиля. – Он взглянул мне в глаза. – Вы считаете, что этим вечером он может снова прийти туда?
– Не знаю, – искренне ответил я. – У меня такое впечатление, что за внимание, которое он мне уделил, он потребует от меня что-то взамен. – Я засунул руки в карманы жилета. – Я последовал вашим рекомендациям и откровенно сказал, что ищу помощи законников, чтобы получить деньги, на которые я, Джеффрис, имею право.
– Прекрасно. Думаю, что будет совершенно правильно, если вы продолжите эту игру, мой милый. Пусть они узнают, что вы нашли солиситора, который готов предпринять необходимые действия от вашего имени, но требует с вас тридцать фунтов вперед.
– Достаточно ли этих денег для такого дела? – неуверенно спросил я. – Если сумма окажется слишком большой или маленькой, Викерс сможет что-нибудь заподозрить.
– Это значительно меньше того, что запросили бы более преуспевающие юристы, но, с другой стороны, намного превышает финансовые возможности Августа Джеффриса. Это все, что сейчас может нас касаться.
– Вы хотите сказать, что следует принять помощь, предложенную мне мистером Викерсом?
– Конечно, дорогой Гатри. Вы должны оказаться втянутым в его заговоры, иначе нам не удастся узнать ничего о его намерениях, а они и в самом деле отвратительны, ваше впечатление совершенно правильно. – Холмс потер переносицу своего длинного носа. – Я отлично могу представить себе, что вас не радует затруднительное положение, в котором вы оказались. Тяжело решиться вступить на опасный путь, да еще и иметь дело с людьми, достойными всяческого осуждения. Я сочувствую вам, Гатри, искренне сочувствую. Но нам необходимо добраться до сердцевины лабиринта.
Я посмотрел ему прямо в глаза.
– Но эти люди опасны. Они были уже совсем готовы к тому, чтобы… э-э… прижечь раскаленной докрасна кочергой мою руку как раз там, где вы сделали эту дьявольскую татуировку.
– Я чрезвычайно благодарен вам. – Майкрофт Холмс произнес это настолько искренне, что вся моя решимость сопротивляться продолжению задания исчезла. – Теперь они больше не заговорят о татуировке, до тех пор пока вы сами не начнете разговор.
– Как странно, – сказал я, не в силах сдержать саркастические нотки.
– Вы завязали отношения с одним из наиболее сильных тайных обществ. И если эти люди снова начнут расспрашивать вас, то не ограничатся кочергой. – Холмс мрачно улыбнулся. – Вы правы. Этот человек очень опасен. Я знаю о его мерзких делах вот уже двадцать лет, если не больше, и могу назвать считаное количество людей, которые в еще большей степени являлись бы воплощением зла, чем мистер Джастин Оливер Бошамп