раз не имеют значения, а имеет значение «семья театральная». Там и есть высший суд, там главные награды и главные разочарования.
Феде Величковскому – как начинающему сценаристу и будущему писателю! – очень хотелось изучить это явление, хотя бы поверхностно, со стороны.
Да и детективная пьеса, пополнившаяся новыми зловещими подробностями, очень его занимала. Кража денег – вот что главное! Общеизвестно, что у любого преступления есть всего три мотива: любовь, она же ненависть и страсть; деньги, туда же наследство, подложные векселя и всякое такое; и попытка скрыть предыдущее ужасное преступление.
Федя был уверен, что в этой детективной пьесе все дело как раз в деньгах.
Он поднялся на самый верхний этаж, заглядывая во все открытые двери, и оказался как будто перед воротами, окованными новой жестью. Одна створка ворот была распахнута. Федя подумал и вошел.
В огромном помещении все оказалось каким-то преувеличенным. Слишком большие стулья, слишком большие фонари, слишком большие деревья в горшках, все ненастоящее. Не сразу Федя сообразил, что это, должно быть, цех, где делают декорации.
– Заблудились? – негромко спросил высокий бородатый человек, выходя из-за какого-то шкафа. Он вытирал тряпкой крепкие жилистые руки.
– Пожалуй, нет, – признался Федя Величковский. – Я на экскурсии. У меня такая экскурсия – на одного.
– Валерий Клюкин, – представился человек. – Муж Валерии Дорожкиной. Я всем сразу говорю, что я муж, чтобы не было вопросов.
– А какие у меня… могут быть вопросы? – не понял Федя.
– Мало ли, – пожал плечами бородач. – У меня такое почетное звание – муж звезды.
– По-моему, неплохое звание! – заявил Федя. – Если теоретически представить себе, что у меня могла быть жена, я бы предпочел, чтобы она была звездой, а не просто какой-нибудь убогой дурочкой.
– Н-да, – то ли согласился, то ли не согласился Валерий.
– Вы декорации прямо здесь делаете?
– Прямо здесь.
– Как вы думаете, что могло случиться с главным режиссером?
Валерий швырнул тряпку в угол, она приземлилась на ящик, в котором, как патроны в патронташе, были плотно натыканы желтые длинные банки.
– Он помер, – сказал Клюкин равнодушно. – Что еще с ним могло случиться?
– А может, его убили?
– Бросьте. Кому он нужен?
– Я не знаю. Но вашу жену тоже пытались… убить. В тот же вечер.
Клюкин подумал немного.
– Послушайте, молодой человек. Мне нет никакого дела до моей так называемой жены. Мы разводимся. Я больше не могу и не хочу!.. Она вполне жива и здорова, с ней все прекрасно. Не знаю, пытались ее убить, или она сама…
Федя навострил уши.
– Что сама?
– Ничего! – рявкнул Клюкин неожиданно. – Можете продолжать вашу экскурсию в другом месте. У меня работы полно.
Федя, которого никогда в жизни ниоткуда не выгоняли, неопределенно улыбнулся, пробормотал «спасибо»