самом деле ничего не понятно.
– Ах, да что там непонятного! – Василиса махнула рукой. – Весь театр знает, что это Ляля Вершинина, а она такая хорошая! И я!.. Если я сейчас расскажу про костюмерную, это значит, я человека предам, да?
– Чушь, – уверенно заявил Федя.
– Почему, почему все так несправедливо?!
– Это ты о ложных обвинениях или вообще о жизни?
– Почему не бывает так, чтобы все хорошо? У нас же было хорошо, прекрасно просто! Мы так любим наш театр. И работу. У нас такая работа, лучше которой на свете нет! Мы все друг другу доверяли И любили! Нет, я знаю, что Валерия меня отчего-то терпеть не может и артистов против меня настраивает, но это не важно.
Она поскользнулась, и Федя поддержал ее под локоть.
– Хочешь, пойдем в кафе?
– Что ты, Федя, – перепугалась Василиса, – мне давно домой пора, меня бабушка ждет не дождется.
– Хорошо, излагай здесь и сейчас, – велел Федя. – И не скули, жизнь кончается не завтра. Может, все не так трагично, как ты себе навоображала. Хотя лучше бы в кафе, конечно. У меня ботинки «Тимберленд», они в принципе не промокают, – и он заскакал на одной ноге, вытянув вперед другую, чтобы Василиса оценила его ботинки. – Хорошо, что мокасины не надел, они хоть и меховые, а толку от них никакого. А у тебя вообще какие-то вьетнамки. Небось насквозь давно.
Василисины сапоги на самом деле давно промокли, как будто ледяная каша была не только снаружи, но и внутри. Надо будет носки от бабушки спрятать. Она все время беспокоится, что Василиса простудится и заболеет.
– И есть хочется! Тебе не хочется есть?
– Хочется, – призналась Василиса, думая о том, что жизнь, и без того довольно трудная, вдруг стала совсем безрадостной и опасной. Опасность заключается в том, что кто-то из тех, кому доверяешь и кого любишь или почти любишь, может вдруг подвести – оказаться врагом. Разве можно так жить, подозревая всех, кто рядом?..
– Тогда, может, все же в кафе, а? Там еду дадут! – спросил Федя, по-прежнему прыгая на одной ноге.
– В костюмерной искали то, что там прячет Софочка, – выпалила Василиса, и Федя перестал скакать. – А она прячет что-то очень серьезное и важное.
– Подожди, Софочка – это кто?
– Заведующая костюмерным цехом, боже мой!.. Ты ее видел в первый день, когда у нас скандал был!..
– А-а-а, на студень похожа!
– Она прекрасный костюмер, самый опытный! Она из ничего, из воздуха, из лоскутов каких-то и тряпок может такой костюм сделать, что…
– Да подожди, не кричи! Я же не говорю, что она плохой костюмер. Я говорю, что она похожа на…
– Ну и похожа! – совсем уж раскричалась Василиса. – Ну и что?! У нее диабет! Она на свои деньги импортный крахмал покупает, потому что наш пахнет плохо, и, например, Валерия Павловна костюм, от которого несет крахмалом, никогда не наденет! Софочка всегда в театре, даже когда у нее выходной! А знаешь, как она остальных гоняет, чтобы у артистов все было идеально! Чтоб артист перед спектаклем ни на что не отвлекался! Она и меня всему научила, хотя я никто, студентка