владеет и в любой момент может продать, не спрашивая, хочешь ты этого или нет.
– Ты же сказал, что правительству Англии должны сообщить условия моего выкупа! – возмутилась девушка. – Времени прошло всего ничего!
Но Кос даже не посчитал нужным объяснить причину, по которой пираты передумали требовать выкуп.
– Одевайся, – только и соизволил сказать он. – Покатаешься снова на лодке.
Страх и неопределенность сводили с ума. «Что теперь будет? Куда меня везут? Что за новый хозяин? Кто он?» – какие бы вопросы Ники не задавала, Кос больше ничего не сказал, только пучил свои глазищи.
В голову приходили ужасные мысли о судьбе заложников, таких же, как она. Многие так и не вернулись домой. Особенно это касалось женщин, ведь их права, во многих странах Африки, сводились к нулю.
В какой-то момент Ники устала бояться и начала строить в голове планы побега. Это было довольно сложно, ведь она не представляла, куда ее везут, кто ее «новый хозяин» и будет ли вообще такая возможность. Полное безделье и одиночество делали свое дело. За все время нового плавания она видела только Коса, но и тот заходил к ней лишь два раза – приносил поесть, ни на какие вопросы не отвечал, сейф не открывал, был трезвым.
Несколько раз двигатель на их катере замолкал. В такие моменты девушка напряженно прислушивалась, приникая ухом к дверям, пытаясь хоть что-то расслышать и понять, что происходит, но не могла ничего разобрать, кроме отдаленных, невнятных голосов, и топота ног по палубе. Потом, мотор вновь начинал работать, заглушая все звуки, доносящиеся снаружи.
Ночь она провела в полузабытьи. Короткие, но яркие сны, навеянные уставшим сознанием, были очень реальными. В них она, обезумев от страха, куда-то бежала, пряталась по каким-то углам, пытаясь укрыться от неизвестных преследователей. Кос, еще в отеле, запретил ей снимать паранджу. Не разрешил он снять ее и здесь, в каюте, и Ники, укутанная с головы до ног в ткань просыпалась вся мокрая от липкого пота, с колотящимся сердцем в груди.
Наконец пират сообщил, что их путешествие подошло к концу. Крепко взяв ее за руку, будто боясь, что пленница может вырваться и сбежать, он вывел Ники на верхнюю палубу. Вокруг царила темная ночь. Вдалеке, на берегу, маячил фонарь.
– Я сделал, как мы договаривались, Сетан, – обратился Кос к какому-то человеку, но Ники смогла разглядеть лишь очертания фигуры, стоящей у борта. – Дальше плыть опасно. С недавних пор здесь неподалеку база Абу-Даби, да и в самом порту их военных видят довольно часто. Мои друзья доставят вас в город. Документы и пропуска у тебя, – он взял руку человека и вложил в нее ладонь Ники.
– Держи крепче, – в его словах, к удивлению девушки, прозвучала ирония. – Это редкая птичка, не потеряй.
Но человек промолчал. Рука незнакомца была горячей и сильной. Жар от нее проник через кожу, поднялся выше, разлился волной до предплечья, перехватил горло, обжег лицо. И даже прохладный морской бриз не охладил пылающих щек. Ники дернулась, импульсивно, чувствуя какое-то непонятное волнение, схожее с паникой, но тот,