.

шагами, бесшумно. Одет он был в испанском стиле. Длинная шпага свисала с бедра.

      Разговор зашел о дальних странах и приключениях. Мой спутник рассказывал о разных землях и морях, где побывал, о множестве странных вещей. Так мы беседовали, все дальше и дальше углубляясь в лес.

      Я решил, что он француз, хотя он говорил с очень странным акцентом, не похожим ни на французский, испанский либо английский, словом, ни на один, известный мне. Одни слова он произносил невнятно и как-то странно, другие вовсе не мог выговорить.

      – Этой дорогой, верно, часто пользуются? – спросил я.

      – Да, но немногие, – ответил он и беззвучно засмеялся. Я содрогнулся. Было очень темно, и тишину нарушал лишь тихий шепот листьев.

      – В этом лесу охотится страшное чудовище? – спросил я.

      – Так говорят крестьяне, – ответил он, – но я исходил его вдоль и поперек и ни разу не видел его.

      И он заговорил о странных созданиях – детях тьмы. Взошла луна, и тени поплыли среди деревьев. Он задрал голову и посмотрел на небо.

      – Быстрее! – воскликнул он. – Мы должны добраться до цели, пока луна не достигла зенита.

      Мы торопливо пошли вперед.

      – Твердят, – произнес я, – что по лесам здесь бродит оборотень.

      – Все может быть, – ответил он, и мы долго беседовали об оборотнях.

      – Старухи утверждают, – говорил он, – что тот, кто убьет оборотня, когда он принял образ волка, убьет его наверняка, но если убить его, когда он человек, то полу-душа, которую он испускает при смерти, будет вечно преследовать своего обидчика. Но поспешим: луна близится к зениту.

      Мы вышли на маленькую, залитую лунным светом поляну, и незнакомец остановился.

      – Отдохнем немного, – сказал он.

      – О нет, прочь отсюда, – настойчиво заговорил я. – Мне не нравится это место.

      Он засмеялся беззвучным смехом.

      – Почему же? – спросил он. – Это прекрасная поляна. Она не хуже любого пиршественного зала, и много раз я пировал на ней. Ха, ха, ха! Но посмотри, я покажу тебе танец.

      И он начал скакать по поляне, то и дело запрокидывая голову и смеясь своим беззвучным смехом. И я подумал: «Человек этот безумен».

      Пока он танцевал свой странный танец, я осмотрелся вокруг. Дальше пути не было: дорога обрывалась на этой поляне.

      – Довольно, – сказал я. – Уйдем отсюда. Разве ты не чувствуешь смрадный звериный дух, что навис над землей? Здесь находят убежище волки. Кто знает, может быть, они окружили поляну и сейчас сжимают кольцо вокруг нас.

      Он опустился на четвереньки, подпрыгнул выше моей головы и пошел на меня, делая странные скользящие движения.

      – Этот танец называется танцем Волка, – сказал он, и волосы на моей голове встали дыбом.

      – Не приближайся! – Я шагнул назад.

      С пронзительным, скрежещущим криком, разнесшимся по всему лесу, он прыгнул на меня, но не тронул шпагу, что висела у него на поясе. Я успел до половины вытащить свое оружие, и тут он схватил меня за руку и с бешеной силой рванул вперед. Я увлек его с собой, мы вместе упали на